Когда Дурьодхана узнал, что Пандавы живы и породнились с могущественным царем панчалов, злоба и страх охватили его. Кляня в душе злополучного Пурочану, он отправился к отцу и потребовал, чтобы тот немедля созвал тайный совет в своем дворце. Пришли на тот совет все сыновья Дхритараштры, и Бхишма, и Дрона с Ашваттхаманом, и Крипа, и Шакуни, и Карна, и мудрый Видура. И объявил Дурьодхана, что Пандавы живы и требуют доставшуюся им в наследство половину царства.
- Но полцарства им будет мало, – молвил старший сын Дхритараштры. – Несомненно, они кончат тем, что поглотят нас всех, если мы не воспрепятствуем им вовремя. Поэтому мы должны измыслить средство, чтобы не дать им усилиться чрезмерно.
И Дурьодхана предложил тайные и коварные средства для того, чтобы ослабить или погубить Пандавов.
- Подошлем к ним искусных в тайных кознях брахманов, – сказал он, – и пусть они посеют раздор между сыновьями Кунти и сыновьями Мадри. Или же подкупим царя Друпаду, его сыновей и сановников богатыми дарами, чтобы они покинули Пандавов и отказали им в помощи.

Через некоторое время царь, оглушенный словами Вишвамитры, пришел в себя и сказал:
– Мой лотосоокий Рама еще пятнадцатилетний юноша, я не могу поверить, чтобы он способен был сразиться с ракшасами. У меня огромная и обученная армия, я сам возглавлю ее в походе против демонов! Мои закаленные в сражениях воины, отважные и опытные в ношении оружия, достойно вознагражденные мною, убьют этих ракшасов в битве, но не проси о Раме. Я сам, вооружившись своим луком и стрелами, поведу армию и буду биться до последнего вздоха. Под такой защитой твое жертвоприношение увенчается успехом. Я сам пойду, не забирай Рамачандру. Рама еще ребенок, не имеющий опыта войны, он не может оценить силу или слабость врага.
О всезнающий мудрец, тебе известно, как хитры и коварны ракшасы в битве; Рамачандра не в силах успешно противостоять им. Я не могу допустить и мысли о том, что Рамачандра вступит с ними в сражение. О мудрец, я не проживу и мгновенья в разлуке с Рамой, я умоляю тебя, не проси о том, чтобы он сопровождал тебя. Но если ты настаиваешь, то возьми и мои силы.

Когда-то давным-давно луна была чистой и гладкой, как серебряное блюдо, и не было на ней ни единого пятнышка. В ту пору жили в густом лесу четыре друга: заяц, обезьяна, шакал и кот. Заяц был меньше всех, но друзья его уважали, потому что он был самым ученым и набожным из них. Обезьяна проказничала, шакал любил схитрить, а кот частенько воровал. И все трое нередко посмеивались над простотой зайца.
Однажды осенью, когда наступило полнолуние, заяц сказал своим друзьям:
– Сегодня праздник полнолуния. В ученых книгах написано, что можно спасти душу, если поститься весь этот день и не есть до самого восхода луны. Вот я и собираюсь сегодня попоститься. Хотите спасать душу вместе со мной?
Обезьяна, кот и шакал согласились и решили весь день не притрагиваться к еде.

Жил-был охотник. Дом его стоял среди леса. Там он жил вместе с семьей. Каждый день он ходил на охоту и всю добычу приносил своим домашним. Еще он сеял рис, просо и маис, а все же жил больше охотой.
Была у охотника ворона – кормилась она у него. Рано поутру ворона улетала, а домой возвращалась лишь к ночи. Весь день она проводила на дворе у бога Брахмы. Там у ворот стояло большое дерево. Сядет ворона на дерево и слушает, что скажет Брахма. Вечером дома она пересказывала охотнику все, что доводилось ей услышать за день, а тот не зевал и оборачивал это себе на пользу. Потому и жил он с семьей в довольстве и счастье.
И вот что как-то раз вышло. Сидит ворона на дереве и слышит, как писец Брахмы пишет и приговаривает:
– Теперь дождя больше не будет, и настанет великий голод. Только в горах будет дождь.
Вот какую важную новость узнала ворона.

Как-то раз сидел в лесу павлин и горько сетовал на свое одиночество. Случилось, что мимо пробегал шакал. Увидел он павлина и спросил его:
– Ты чего такой грустный, братец? Павлин сначала испугался шакала, но потом, набравшись храбрости, ответил со вздохом:
– Ах братец! Хоть и живу я в таком большом лесу, но нет у меня никого, с кем я мог бы горе размыкать или радостью поделиться. Вот об этом я и тоскую.
Услышав такие слова, шакал пожалел павлина и сказал:
– Знаешь что, павлин, давай дружить! Даю тебе слово, что с сегодняшнего дня ничем тебя не обижу.
Павлин обрадовался, и стали они дружить: целыми днями вместе прыгали, танцевали и пели. И так они друг друга полюбили, что даже ели вместе.

Когда прошли двенадцать лет изгнания, Пандавы покинули леса и отправились в страну матсьев, где правил могущественный царь Вирата. В пути они расстались с сопровождавшими их брахманами; семьи свои, слуг и колесницы они отправили в страну панчалов к царю Друпаде. Невдалеке от столицы матсьев, в глухом лесу Пандавы закопали в землю свое оружие и, запомнив место, отправились в город.
Первым явился во дворец Вираты Юдхиштхира. Переодетый брахманом, он держал в руках золотые с эмалью кости.
- Привет тебе, о царь, – сказал Юдхиштхира. – Я брахман Канка, знаток игры в кости. Возьми меня к себе на службу, и я буду развлекать тебя в часы досуга.
Красота и вежливость Юдхиштхиры понравились Вирате, и он обласкал его и назначил своим советником.
Вслед за Юдхиштхирой пришел во дворец Бхимасена, держа в руках черпак и ложку. Глядя на его могучий стан и гордую осанку, никто не мог поверить, что он не герой и не воин, а повар.

Жили на свете два друга- пастух и царевич. Однажды царевич поклялся: когда он станет раджей – сделает своего друга-пастуха министром. «Прекрасно»,– ответил на это пастух.
В мире и согласии текли их дни. Пастух приходил на луг пасти коров, и друзья, обнявшись, усаживались под .деревом. Пастух играл на флейте, царевич слушал. Так безмятежно проводили они свои дни.
Пришло время – и царевич стал раджей. В жены себе он взял рани (Рани – царица.)
Канчонмалу – истинную жемчужину страны. Не до пастуха было теперь царевичу. Совсем забыл он своего друга.
Как-то раз пастух пришел во дворец и остановился у входа в царские покои – он-де не видел еще рани своего друга!
– Вон, вон отсюда! – закричал на него привратник.
Пастух обиделся и ушел, и никто не знал, куда он девался.

Давным-давно на юге Индии на берегу океана стоял порт Чинчин. Это был большой торговый город. Туда приезжали богатые купцы из разных стран. Все товары, которые везли из Южной Индии в Китай, на остров Бали, на Яву, на Суматру и в другие страны, шли через Чинчин. В этом городе жил купец по имени Бхауджик. У него были три дочери. Он выдал их замуж за трех братьев, купцов из Северной Индии, и те стали его помощниками в торговых делах. Когда Бхауджик состарился, он поделил имущество между тремя зятьями.
Вскоре во всей округе неожиданно случился голод, и длился он около трех лет. Торговля пришла в упадок. Три брата изо всех сил помогали друг другу, но в конце концов разорились. Отдали своим женам братья последние деньги и отправились в чужие края искать счастья. Куда они ушли, никто не знал.

Рамачандра и Лакшмана с изумлением внимали каждому слову Вишвамитры, а потом сказали:
– О святой мудрец, как удивительна история царя Сагары и священного нисхождения Ганги, которая пополнила своими водами океан. О победить врагов, уже ночь, но мы увлечены твоим рассказом. Я не заметил, как прошла эта звездная ночь, и сын Сумитры весь поглощен столь удивительной беседой, о Вишвамитра. С рассветом Рагхава, покоритель врагов, исполнил ежедневные ритуалы и сказал мудрецу:
– Ночь прошла в захватывающем слушании твоего замечательного рассказа; давай теперь переправимся через священную реку Трипатхагу. Зная о твоем приходе, мудрецы поспешили прислать нам превосходно оснащенную лодку. Услышав эти слова знаменитого Рагхавы, потомок Каушики вместе с другими риши переправился через реку. Высадившись на другом берегу, они выразили почтение здешним аскетам и стоявшему близ берегов Ганги городу Вишала.
Превосходный муни, сопровождаемый Рагхавой, прямиком направил свои стопы в Вишалу, небесный и приводящий в восторг город, подобный обители Индры. Смиренно сложив ладони, мудрый Рама спросил мудреца об этом городе:

Случилось так, что маленький пену поле бобами засеял... Как засеял, спрашиваете? Да так же, как и все. Тогда созвал он своих друзей...
Зачем созвал, спросите вы? Все сейчас расскажу, слушайте:
Сначала пену к быку приполз.
– Скажи-ка мне, братец бык,– говорит,– чем тебя люди кормят? Травой да соломой? Я тебя бобовыми стручками досыта накормлю, только вспаши мое поле.
Согласился бык и вспахал поле, едва только улучил часок-другой. От быка пену направился к деревенскому пастуху (этот пастух тут же, неподалеку жил). Стал он просить пастуха:

Когда закончился торжественный обряд, разъехались из Индрапрастхи в свои столицы все приглашенные цари; вернулись в Двараку и Кришна с Баладевой. Только Дурьодхана и Шакуни задержались еще ненадолго. С удивлением осматривал Дурьодхана чудесный дворец, построенный Майей; он переходил из одного покоя в другой и думал с тоской, порожденной завистью, что никогда еще не видел на земле ничего подобного по красоте и богатству. В одном из покоев был хрустальный прозрачный пол. Ступив на него, Дурьодхана подумал, что это вода, и, боясь замочить одежды, приподнял их руками. В другом покое он набрел на бассейн с чистой, как хрусталь, водою. Решив, что на этот раз перед ним пол, Дурьодхана смело ступил в бассейн и упал в воду. Могучий Бхимасена и многочисленные слуги, видевшие это, громко смеялись над вымокшим и растерянным Дурьодханой. В другой раз Дурьодхана подошел к хрустальным прозрачным дверям и, не заметив их, больно ударился о них головою.

Жила-была в стране Андхра, в одной деревне, бедная старая женщина. Были у нее два сына. Каждое утро сыновья уходили в лес на охоту и домой возвращались только к вечеру. Продавали соседям мясо убитых животных, покупали соль, перец, рис и просо – для лепешек – и носили домой матери. Мать пекла лепешки, варила рис, сыновей кормила и себя не забывала. Так они и жили – день за днем. Как-то раз ушли сыновья поутру в лес, а к вечеру не вернулись. Стемнело, на небе звезды зажглись, а их все нет и нет. Страшно стало старухе:
«Куда это сыновья мои пропали? Что же я теперь делать буду? В доме – ни питья, ни еды, даже зернышка сухого нет».
От страха и голода старая женщина всю ночь глаз не сомкнула. На заре постучался в ее хижину бродячий колдун из тех, что ходят по деревням, песни поют и буду-щее предсказывают. Рассказала ему старая мать про свою беду.
– Плохо твое дело, матушка,– говорит колдун. – Сыновей твоих проглотил лесной кабан: сидят они теперь у него в брюхе и выйти не могут. Но так уж и быть, помогу я твоему горю. Возьми эти шесть зерен перца, по-ложи их в глиняный кувшин, кувшин на порог поставь, а сама сядь рядом и жди. Как пройдет шесть часов – позови, да погромче:
«Эй, Перечное Зернышко!»

Жил-был у одного человека петух. А в дом частенько забегала кошка. Прокрадется незаметно на кухню, схватит добычу – и прочь. Завидит петух кошку – и кукарекает. Люди сбегутся и прогонят ее. Рассердилась кошка на петуха и раз чуть не задрала его, да спасло ему жизнь кукареканье.
Бродил как-то петух по двору, зернышки поклевывал, вдруг видит – идет ему навстречу эта кошка. Бросился петух наутек, а кошка ему и говорит, да так ласково:
– Братец петушок! Почему ты меня боишься? Я ведь ничего худого тебе не сделаю.
Поверил петух кошачьим речам, остался оп – интересно ему стало, что дальше будет. А кошка, увидав, что ее слова возымели действие, продолжает:

Между тем в Хастинапуре Дхритараштра предавался скорби о своих ста сыновьях, павших в битве, подобный дереву с обрубленными ветвями.
- Забудь о горе, повелитель, – утешал его Санджая. – Тысячи царей и храбрых воинов, предводимых твоим сыном, полегли в битве. Пусть же свершатся погребальные обряды над ними, как предписано священным законом!
- На что мне жизнь теперь, – говорил между тем Дхритараштра, – когда лишился я сыновей, друзей и родичей. Нет у меня теперь ни сыновей, ни царства, ни зрения. Несомненно, в одном из прежних моих рождений я совершил великий грех, и за это карают меня ныне бога столь страшным и безмерным горем. Кто на земле несчастнее меня? Я удалюсь в леса; там кончу я жизнь одиноким отшельником.

Много лет тому назад – тысячу, а может, и больше – наши деды и прадеды, люди кота, добывали себе пропитание тем, что каждый день на охоту ходили. Вот однажды пришли охотники в лес и видят: сидит на баньяновом дереве птичка карваки и жалобно так заливается: «Чик-чик-чик-чик-чик!» А у нас, на земле кота, птичку карваки все любят. Есть у нас такое поверье: если встретится тебе на пути эта маленькая пичужка и прощебечет она свою песенку – значит, будет тебе в этот день удача во всех делах.
Вот и решили охотники узнать, какое у птички горе. Подошли они к дереву и спрашивают:
– Отчего ты, птичка карваки, плачешь? А она им в ответ:
– Беда большая... Я в дупле этого баньяна гнездо себе устроила, вывела птенцов, пищу им носила. И нынче утром полетела я за червяками и мошками для моих деток, вернулась, а дупло-то за это время совсем заросло! Как же мне теперь быть? Как мне деток своих накормить? Ведь они там, бедные, с голоду помирают! Помогите, люди добрые!
Призадумались охотники: