Давным-давно жили в одной деревне старик со старухой. Были они старыми-престарыми, еле ноги волочили, но жили дружно и во всем друг другу помогали.
Бывало, сидят у огня, греются:
- Немощные мы с тобой стали, - скажет старик. - Вот который день крыша протекает, а сил прореху заделать нет.
- Не печалься, - ответит ему старуха. - Течь в крыше - не беда. Хуже, что мы с тобой того гляди помрем, а очень бы хотелось еще чуток пожить.
Вот как-то раз отправился старик в горы - хворост собирать. Идет и думает: "Помню, любила моя старуха грибочков поесть. Пойти поискать, что ли?"

Давным-давно жили в домике над рекой старик со старухой. Старик ходил в лес за дровами, а старуха стирала на реке белье.
Однажды сидела старуха возле воды, белье полоскала.
Вдруг видит: плывет по реке огромный персик, плывет, с боку на бок переворачивается.
"Ох, какой прекрасный персик! - подумала старуха. - Вот бы поймать его: хороший бы гостинец был старику!"
Наклонилась она над водой, протянула руку, да никак не может дотянуться. Стала она тогда хлопать в ладоши и приговаривать:
Дальше вода горькая,
А ближе ко мне - сладкая.

Когда-то очень давно жил в одном монастыре монах. Откуда он появился в тех местах, никто не знал, но тянулись к нему люди — и лицом пригож, и нрава доброго. Очень скоро пошли дела старого монастыря на лад, да и монах тот разбогател. Только стали замечать прихожане странную вещь: как придут они в храм, нападает на них глубокая дремота, а как очнутся — то денег не досчитаются, то украшений богатых не найдут.
— Что за чудеса в нашем храме творятся? — стали спрашивать друг друга люди.— Не может ведь такого быть, чтоб монах этот на нас дремоту насылал!
Подумали прихожане и так решили: не будем больше в старый монастырь ходить, может, и не виноват монах, да зачем с темной силой тягаться.

Давным-давно жил в столице один сват. Целыми днями подыскивал он женихов и невест.
Однажды он просватал пятнадцатилетнюю девушку за тридцатипятилетнего мужчину, скрыв его возраст. Но родители невесты вскоре прослышали, что жених стар.
- Мы ни за что не отдадим дочь: ведь между возрастом жениха и невесты двадцать лет разницы,- сказали они.
Что мог поделать сват? Он решил пожаловаться судье. Судья вызвал обе стороны и спросил родителей девушки:
- Вы дали слово, по какой же причине теперь отказываетесь?

Случилось это давным-давно. Жили в одной горной деревне старик со старухой. Целый день они трудились, а богатства все не прибавлялось.
Вот как-то раз по весне отправился старик в горы хворост собирать. Шел он, шел, пока не попал в лесную чащу. Остановился старик передохнуть. Вдруг слышит - кричит кто-то:
- На тебе! Получай! Еще получай! А тут и другой голосок послышался:
- Ну погоди, негодная! Я тебе отомщу!
Удивился старик, вокруг огляделся - нет никого! Решил он тогда в траве посмотреть. Раздвинул заросли, да как вкопанный и остановился. Глядит - глазам не верит: две мыши борьбой сумо занимаются! Одна мышь толстая-претолстая, а другая - тощая-претощая! Толстая мышь на тощую навалилась и кричит:

Первый рассказ.
В деревне Титоса в храме был скупой и жадный настоятель.
Он никогда не давал своему служке ничего сладкого, а съедал всё сам.
А служка очень любил сладкое.
Как-то раз настоятелю принесли из деревни душистого, свежего мёду. Он положил мёд в банку, а банку поставил в укромное место, в божницу. И не дал служке даже попробовать.
Через несколько дней настоятелю пришлось уйти на целый день. Он сказал служке:
- Будь осторожен: тут, в божнице, у меня стоит банка со страшным ядом. С виду он похож на мёд, но это только так кажется. Стоит лизнуть этого яду - и ты умрёшь.

Жила в городе Осака одна бедная вдова, и был у неё сын, по имени Тораян.
Часто бранила она сына за то, что он первый на свете ротозей, вечно в беду попадает. Посуда у него из рук валилась. Кошелёк сам, без помощи вора, исчезал неизвестно куда. Верёвка вокруг ног оплеталась, грабли по лбу били. А уж если Тораян падал, то, как нарочно, в самую грязную лужу во всём городе.
По приказу своей матушки жарил он угрей на продажу. Тем и промышлял.
Как-то раз купил Тораян большого жирного угря, положил на доску и хотел было ножом отхватить ему голову, да, как всегда, зазевался. Соскользнул угорь с доски, вильнул хвостом - и в канаву. А там в другую. А из другой в третью.

Одному человеку захотелось поиграть на флейте, а флейты у него не было. Он пошёл в лавку купить себе флейту. В лавке он долго выбирал и осматривал одну флейту за другой, дул в каждую и щупал снаружи и даже внутри. В одну флейту он так глубоко засунул палец, что никак не мог вытащить его обратно. Тянул-тянул - палец не вылезает. Дёрнул изо всей силы - палец ещё крепче застрял. Как он ни бился, а палец не двигался ни взад, ни вперёд. Чтобы вытащить палец, оставалось только одно: разбить флейту. Но ведь флейта была чужая. Значит, надо было её сначала купить.
- Извините, пожалуйста, сколько стоит ваша флейта? - спросил он у хозяина лавки.

Давным-давно жили в одной деревне муж с женой. Бедно они жили. Муж тот ленивым был, крестьянского труда не любил, только и делал, что целыми днями по двору слонялся. А жена его с утра до ночи в поле трудилась — да только вот богатства никак не прибавлялось! Случилось это как-то вечером. Заглянула жена в амбар, а там ничего, кроме горстки ячменя и нет вовсе. Вздохнула она и решила ячменную кашу сварить.
— Ты что же, опять ячменем меня кормить надумала?— рассердился муж.— Не хочу есть эту кашу!
— Что же нам теперь делать? — ответила жена.— Риса в доме давно нет, да и ячменя совсем немного осталось. А ведь этот ячмень на нашем с тобой поле уродился, мы и за него-то богов благодарить должны.

Давно-давно это было. Жил в одной деревне старик. Ходил он по горам, хворост собирал да продавал его на базаре.
Как-то раз нашёл он в лесу красный колпак. Обрадовался старик находке: хоть и дырявый колпак, да ведь у него и такого не было.
"В пору ли он мне?" - подумал старик и нахлобучил его на голову. И что же? Слышал он до того только щебет и крики птиц, а тут вдруг весь лес наполнился спорами и разговорами.
- Отдай моего червяка! Отдай моего червяка!
- Фить, фить, не отдам! Давай пополам.
- Сова-то увидела меня и кричит: "Угу-угу!"

Отправились как-то обезьяна и краб вместе гулять. Нашла обезьяна по дороге косточку персика, а краб – рисовый колобок. Очень захотелось обезьяне съесть рисовый колобок, вот и стала она упрашивать краба поменяться. Уж и так и сяк она краба уговаривала, пока тот наконец не согласился. Схватила обезьяна рисовый колобок, мигом проглотила. А краб персиковую косточку сохранил, домой принес, весной в землю посадил. Проросла косточка, появилось деревце. Росло, росло и скоро дало плоды – сочные, сладкие.
Очень хотелось крабу попробовать персик, но как его с ветки снимешь? Вот и попросил он обезьяну помочь.
Прибежала обезьяна, взобралась на дерево – от сочных плодов оторваться не может, а про краба и думать забыла.

Жила-была обезьянка, маленькая и глупая. Целыми днями она только и делала, что прыгала с ветки на ветку.
– Будь осторожней,– говорили ей большие обезьяны,– так недолго и упасть!
Но обезьянка никого не желала слушать. Она забиралась на самые высокие деревья и прыгала на самые тонкие ветки.
Как-то раз забралась она на высокое дерево. Вдруг ветка под ней обломилась, и обезьянка упала в колючий куст, а длинная острая колючка вонзилась ей в хвост.
– Ой, ой! Как больно! – заплакала обезьянка, и все увидели, что она к тому же трусиха.
Как раз в это время шел по лесу брадобрей и нес в котомке свои бритвы. Обрадовалась обезьянка:
– Помоги мне, пожалуйста, отрежь бритвой кончик хвоста вместе с этой противной колючкой.

Однажды четверо монахов затворились в келье горного храма, дав обет промолчать семь дней. К ним имел доступ лишь мальчик-служка, приносивший все необходимое.
С наступлением ночи в келье начал меркнуть светильник. Казалось вот-вот он угаснет. Один из монахов тот, что сидел к огню ближе других, не на шутку встревожился и воскликнул:
- Мальчик, поправь же скорее фитиль!
Услыхав это, монах, сидевший с ним рядом, сказал:
- Кто же это говорит, когда дал обет молчания?! Сосед второго очень рассердился на обоих за нарушение обета и проговорил:
- И что вы только за люди!
Тогда старший монах, восседавший на главном месте, с важным видом изрек:
- Только мне одному удалось промолчать!