За тридевять земель, в тридесятом царстве, не в нашем государстве, жил старик со старухою в нужде и в бедности; у них было два сына — летами малы, на работу идти не сдюжают. Поднялся сам старик, пошел на заработки, ходил-ходил по людям, только и зашиб, что двугривенный. Идет домой, а навстречу ему горький пьяница — в руках курицу держит.
- Купи, старичок, курочку!
- А что стоит?
- Давай полтину.
- Нет, брат, возьми двугривенный; с тебя и этого будет: выпьешь крючок (чарку), да и спать ложись!
Пьянчужка взял двугривенный и отдал старику курицу. Вернулся старик домой, а дома давно голодают: нет ни куска хлеба!
- Вот тебе, старая, курочку купил!
Накинулась на него баба и давай ругать:
- Ах ты, старый черт! Совсем из ума выжил! Дети без хлеба сидят, а он курицу купил; ведь ее кормить надо!

Служил в полку бравый солдат, получил из дому сто рублей. Проведал про то фельдфебель, занял у него деньги; а когда пришло время рассчитываться, то вместо всякой уплаты дал ему сто палок в спину:
- Я-де твоих денег не видал, а всклепал ты на меня затейкою!.
Солдат осердился и бежал в темный лес; лег было отдохнуть под дерево, глядь — летит шестиглавый змей. Прилетел, расспросил солдата про его житье-бытье и говорит:
- Чем тебе по лесу таскаться, наймись ко мне на три года.
- Изволь! — отвечает солдат.
- Ну, садись на меня.
Солдат стал навьючивать на змея весь свой скарб.
- Эх, служивый, зачем берешь с собою эту дрянь?
- Что ты, змей! Солдата и за пуговицу больно бьют, так как же ему свой скарб покинуть?
Змей принес солдата в свои палаты и наложил на него такую службу:

У одного старика и старухи был один сын уж на возрасте; чему учить сына — отец не знает, и вздумал его отдать одному мастеру в работники всяки вещи делать. Поехал в город, сделал условие с мастером, чтобы сыну учиться у него три года, а домой побывать в три года только один раз. Отвез сына. Вот парень живет год, другой; скоро научился делать дороги вещи, превзошел и самого хозяина. Один раз сделал часы в пятьсот рублей, послал их отцу.
- Хоть, — говорит, — продаст да поправит бедность!
Где отцу продавать! Он насмотреться не может на часы, потому что сын их делал. Время приходит; надо ему увидеться с родителями. Хозяин был знаткой, и говорит:
- Ступай, вот тебе срок три часа и три минуты; если в срок не воротишься — смерть тебе!
Он и думает:
- Когда же я доеду столько верст до отца?
Мастер на это говорит:
- Возьми вон ту карету; как только сядешь — защурься.

Жили два брата. Один-то был бедный, а другой богатый. Не стало у бедного брата дров. Нечем вытопить печь. Холодно в избе.
Пошел он в лес, дров нарубил, а лошади нет. Как дрова привезти?
— Пойду к брату, попрошу коня.
Неласково принял его богатый брат.
— Взять коня возьми, да смотри большого возу не накладывай, а вперед на меня не надейся: сегодня дай да завтра дай, а потом и сам по миру ступай.
Привел бедняк коня домой и вспомнил:

Как у нас на селе заспорил Лука с Петром, сомутилася вода с песком, у невестки с золовками был бой большой: на том бою кашу-горюху поранили, киселя-горюна во полон полонили, репу с морковью подкопом взяли, капусту под меч приклонили. А я на бой не поспел, на лавочке просидел.
В то время жили мы шесть братьев — все Агафоны, батюшка был Тарас, а матушка — не помню, как звалась; да что до названья? Пусть будет Маланья. Я-то родом был меньшой, да разумом большой.
Вот поехали люди землю пахать, а мы, шесть братьев, руками махать. Люди-то думают: мы пашем да на лошадей руками машем, а мы промеж себя управляемся. А батюшка навязал на кнут зерно гречихи, махнул раз-другой и забросил далеко.
Уродилась у нас гречиха предобрая. Люди вышли в поле жать, а мы в бороздах лежать; до обеда пролежали, после обеда проспали и наставили много хлеба: скирда от скирды, как от Казани до Москвы. Стали молотить — вышла целая горсть гречихи.

В одной деревне жил шут. Какой-то поп вздумал ехать к нему, говорит попадье:
- Ехать было к шуту, не сшутит ли каку шутку!
Собрался и поехал; шут по двору похаживает, за хозяйством присматривает.
- Бог в помощь, шут!
- Добро жаловать, батюшка! Куды тебя бог понес?
- К тебе, свет; не сшутишь ли шутку мне?
- Изволь, батюшка; только шутку-то я оставил у семи шутов, дак снаряди потеплей да дай лошади съездить за нею.
Поп дал ему лошадь, тулуп и шапку. Шут сел и поехал. Приехал к попадье и говорит:
- Матушка! Поп купил триста пудов рыбы; меня вот послал на своей лошади к тебе за деньгами, триста рублей просит.
Попадья тотчас отсчитала ему триста рублей; шут взял и поехал назад. Приезжает домой, тулуп и шапку положил в сани, лошадь в ограду пустил, а сам спрятался. Поп пождал-пождал, не мог дождаться, собрался и воротился к попадье. Она спрашивает:

Жил-был поп с попадьей. Вот он, вишь ты, поехал нанимать казака (бартака); только что едет поп по деревне — попадается ему мужик.
- Здорово, батюшка!
- Здравствуй, братеник!
- Куды ты, батя, едешь?
- Да ништо ведь, вишь — работа поспела, так надобно нанять казака на летину.
- А что, — бает, — батюшка, найми меня.
- Ладно, — бает поп, — ступай к попадье, скажи, что меня, мол, нанял поп. А я покамест съезжу в деревню, окрещу ребенка: вишь, Пафнутьевна родила.
- Ступай, батюшка, ступай! — бает казак; а сам пошел на погост. Пришел к попадье:
- Здорово, — бает, — матушка! Поп приказал дом сжечь, а сам поехал новый покупать.

Жил барин. Поехал он в город — сел играть в карты и все проиграл: коляску, лошадей. Остался без копейки. И пошли они с лакеем домой.
Идут дорогой. Шли-шли, а идти еще далеко. Проголодались, а есть-то нечего!
— Давай, — говорит лакей, — отдохнем у речки.
Сели на берегу, а в речке щука и плеснула.
Барин и говорит:
— Эх, кабы эта щука да с хреном!
А лакей:
— Эх, кабы эта вода — да с хлебом!
— Да, неплохо бы...

Прибили одного дурня ночью и стали на другой день смеяться.
— Ну, — говорит он, — молите бога, что ночь была светлая; а то я выкинул бы вам штуку!
— Какую, скажи, пожалуй!
— Я бы спрятался!

Жил себе дед да баба, у них была курочка ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается!
Шли за водою поповы дочери, спрашивают деда, спрашивают бабу:
— О чем вы плачете?
— Как нам не плакать! — отвечают дед да баба.— Есть у нас курочка ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила.

Богатый купец часто зазывал к себе всяких людей, поил, кормил, угощал: только коли кто скажет ему противное — того непременно поколотит.
Раз зазвал он к себе ямщика. Тот отпряг лошадей, вошел в хоромы и после долгого угощения сказал:
— Довольно, хозяин! Мне пора ехать.
Купец давай его бить, так что ямщик едва вырвался и стал запрягать лошадей. Купец за ним. Ямщик нарочно начал дугу вкладывать кольцом назад. Купец закричал:
— Не так вкладываешь!
А ямщик давай его бить да приговаривать:
— Не твое дело указывать! Не твое дело указывать!