- Афонька! Где был-побывал, как от меня убежал?
- В вашей, сударь, деревне — у мужика под овином лежал.
- Ну, а кабы овин-то вспыхнул?
- Я б его прочь отпихнул.
- А кабы овин-то загорелся?
- Я бы, сударь, погрелся.
- Стало, ты мою деревню знаешь?
- Знаю, сударь.
- Что, богаты мои мужички?
- Богаты, сударь! У семи дворов один топор, да и тот без топорища.
- Что ж они с ним делают?
- Да в лес ездят, дрова рубят: один-то дрова рубит, а шестеро в кулак трубят.
- Хорош ли хлеб у нас?
- Хорош, сударь! Сноп от снопа — будет целая верста, копна от копны — день езды.
- Где ж его склали?
- На вашем дворе, на печном столбе.
- Хорошее это дело!
- Хорошо, да не очень: ваши борзые разыгрались, столб упал — хлеб в лохань попал.
- Неужто весь пропал?
- Нет, сударь! Солоду нарастили да пива наварили.
- А много вышло?
- Много! В ложке растирали, в ковше разводили, семьдесят семь бочек накатили.
- Да пьяно ли пиво?
- Вам, сударь, ковшом поднести да четвертным поленом сверху оплести, так и со двора не свести.
- Что ж ты делал, чем промышлял?
- Горохом торговал.
- Хорошо твое дело!
- Нет, сударь, хорошо, да не так.
- А как?
- Шел я мимо попова двора, выскочили собаки, я бежать — и рассыпал горох. Горох раскатился и редок уродился.
- Худо же твое дело!
- Худо, да не так!
- А как?
- Хоть редок, да стручист.
- Хорошо же твое дело!
- Хорошо, да не так!
- А как?
- Повадилась по горох попова свинья, все изрыла-перепортила.
- Худо же, Афонька, твое дело!
- Нет, сударь, худо, да не так.
- А как?
- Я свинью-то убил, ветчины насолил.
- Эй, Афонька!
- Чего извольте?
- С чем ты обоз пригнал?
- Два воза сена, сударь, да воз лошадей.
- А коня моего поил?
- Поил.
- Да что же у него губа-то суха?
- Да прорубь, сударь, высока.
- Ты б ее подрубил.
- И так коню четыре ноги отрубил.
- Ах, дурак, ты мне лошадь извел!
- Нет, я ее на Волынский двор к собакам свел.
- Ты, никак, недослышишь?
- И так коня не сыщешь.
- Жену мою видел?
- Видел.
- Что ж, хороша?
- Как пестра!
- Как?
- Словно яблочко наливное.
