Жили на свете старик со старухой, и было у них три сына. Жили они не бедно. И вот решили сыновья жениться. Нарядно рделись, повесили через плечо кремневки, сели на коней и поехали искать невест.
Долго странствовали братья, но не нашли подходящих невест и повернули обратно. Недалеко от своего дома они остановились, чтобы посостязаться в стрельбе.
Они укрепили на вершине громадного дерева мишень и стала в неё стрелять. Первым выстрелил старший брат. Вдруг, всем им на удивление, из дерева вышла девушка и стала рядом со стар-ршм братом. Выстрелил средний – вышла другая девушка и стала рядом с ним. Младший выстрелил в надежде, что и у него будет красавица-невеста, но, к удивлению братьев, вмеето девуш-ки из ствола дерева выпрягнула лягушка и села рядом с младшим братом.

Шел медведь весной по лесу и увидел кизиловое дерево в цвету. Сел он под ним и говорит:
— Вот я вдоволь наемся кизила, когда он созреет!
А чтобы кто-нибудь не похитил плоды, медведь устроился под деревом и стал его сторожить.
Однажды около этого дерева проходил другой медведь, еле пзредвигая лапы после сытной еды. Тут добровольный сторож заревел и стал отгонять сородича от кизила.
— Чего ты гонишь меня от дерева, а сам валяешься под ним? — спросил пришедший.

Это случилось недавно. Я только что женился, обзавелся хозяйством и стал сеять кукурузу. Вздумалось мне однажды посадить тыкву на кукурузном поле. Я считал, что моей хозяйке будет очень приятно, когда она увидит среди кукурузных стеблей тыкву.
Решено — сделано. Выросла огромная тыква, но ей не повезло: осел забрел на поле и прогрыз ее. Я не догадался заделать дыру, а ведь туда могла заползти змея. Таков уж человек — о простых вещах не всегда догадывается.
Осенью я убрал тыкву и отнес ее на чердак. Вот захотелось мне как-то полакомиться печеной тыквой. Моя хозяйка полезла за ней на чердак, и вдруг раздался крик:
— Где ты? Скорее бери ружьё и беги сюда. Заяц, заяц!

Заяц стал стыдиться своей трусости. Надоело ему бояться каждого шороха, убегать от охотников, хищных птиц и зверей. Задумал он оставить свое жительство и перебраться в другое место, где он мог бы жить без опаски.
Скачет заяц по лужайкам, лесным тропинкам, перепрыгивает кусты. Наконец подбежал к болоту. На берегу квакали лягушки. Увидев зайца, они испугались, прыгнули в тину и притаились.
Заяц присел и стал размышлять: «Здесь, на этом месте, я напугал целое селение. Значит есть существа, которые боятся ме-ня. Вот я и выберу свое местояштельство здесь».
Так расхрабрился заяц, восхищенный тем, что лягушки, испу-гавшись его, спрятались в болоте.

У одного князя был единственный сын, а у другого – единственная дочь. Юношу звали Кабарди Хасан, а девушку – Саука. Жили они – он на западе, она – на востоке страны. Прослышал Кабарди Хасан про красавицу Сауку и решил сосватать её. Отправился он в путь, взяв с собой своего верного молочного брата. Долго ехали они и застала их в пути ночь. Остановились они ереди поля под тремя дубами и решили здесь заночевать. Только спешились они, как разом их лошади куда-то исчезли.
– Что же это такое? – удивился княжич. – Куда они пропали? Мы даже хурджинов не сняли с седел, а есть хочется.
Только он это сказал, как перед ними оказалась скатерть, а на ней – всевозможные яства. Поели они, попили и только встали, как скатерть убралась, а вместо нее появились мягкие постели. Легли они спать. Княжеский сын сразу уснул, а его молочный брат не спал. Вот слышит он среди листвы дуба голоса, а чьи, неизвестно.

Жил на свете пастух. Был он одинок, еще не женат. У него было множество овец и коз. Он пас свое стадо в горах и долинах. Было у него вдоволь всего. Надоела парню одинокая жизнь – захотел он жениться, но все никак ие мог выбрать время – занят был своим стадом.
Однажды навестил пастуха его хороший друг. Вот пастух и говорит ему:
– Послушай, что мне делать? Я хочу жениться, но все за-нят.
– Ты вот, что сделай, – сказал пастуху его друг,– дай свой скот, но продавай не за деньги, а отдавай тем, кто в разговоре с тобой упомянет бога.
– Я так и сделаю, – решил пастух.
Однажды погнал он свое стадо на пастбище. В лесу к нему подъехал какой-то всадник.
– Мшыбзиа! Пусть умножается твое стадо, – поздоровался он с пастухом.

Жил на свете один крестьянин. У него была своенравная жена. Однажды она пристала к нему: поедем, да поедем к моим родным. Крестьянину очень не хотелось ехать, потому что был он беден, не имел приличной одежды, не было у него ни коня, ни даже седла.
Как показаться на глаза родственникам жены? Да разве вздорную женщину переубедишь, если она вбила себе что-нибудь в голову. Скрепя сердце стал собираться крестьянин в дорогу: выпросил у соседей лошадей, но что были это за лошади - полудохлые клячи, на них и садиться-то стыдно. Что же оставалось ему делать, оседлал он их и отправился вместе с женой в путь-дорогу.
Захотелось крестьянину курить. Достал он свою глиняную трубку, набил табаком, стал искать огниво, все карманы обшарил, не нашел.

Как-то на дороге встретились Коблух и Чёрт.
Черт:
– Что нового на свете, Коблух-краснобай?
Коблух:
– А вот, говорят, комариную ляжку не смогли съесть восемь собак.
Чёрт:
- Вероятно, это были махонькие собаки.
Коблух:
- Ничего сказать – махонькие! Они съедали орлов, садившихся на вышку княжеского дворца.
Чёрт:
- Ну так, видно, орлы были крохотные...

Однажды овца перепрыгивала через ров. В это время у нее при-поднялся курдюк и обнажился зад.
Увидя это, коза стала хохотать. На вопрос, почему она смеется, коза ответила:
– Да как же, ведь я увидела голый овечий зад! Услышав это, лошадь пристыдила козу:
– Ты однажды увидела зад овцы и засмеялась, а сама вечно ходишь с задранным хвостом и, однако, над тобой никто не смеется.

Я пас в горах стадо коз и овец. В тот год погода стояла плохая: все время ручьем лил дождь. Дикие звери осмелели. Всю ночь напролет в короткой бурке, с алабашей в руках я вынужден был ходить вокруг моего стада. Стоило мне хоть немного вздремнуть, как тотчас медведь или волк набрасывались на стадо. Не раз бывало волк хватал козу, но я заставлял его бросить.
Каждый день приходилось выгонять скот на пастбище, пригонять обратно, доить коз, делать из молока сыр. Одному человеку это не под силу, но помощи ждать было неоткуда. Я решил срубить самое высокое дерево, выдолбить его, чтобы получился большой желоб, и продолжить этот желоб от места стоянки скота до моего домика в деревне.
Задумано – сделано. Подоив коз, я выливал в желоб все молоко, и оно, как горный ручей, с шумом текло в село, в большой котел моей матери. Она клала в него сычужок и делала сыр.

Пас когда-то один пастух стадо; отбились от него козленок, ягненок и теленок. К вечеру они сошлись на ночлег в укромном месте. А неподалеку, оказывается, сидели рядом медведь, волк и лиса.
Когда совсем стемнело, медведь и волк послали к козленку, ягненку и теленку лисицу.
Лисица пришла и сказала:
– Меня прислали медведь и волк. Они голодны и требуют, чтобы вы достали им мяса.
Тогда козленок встал и так ответил лисе:
– Мы тоже голодны. Перед вечером я пошел искать для своих товарищей местечко для ночлега. До моего прихода они поймали и съели не то волка, не то лису. Я пришел и успел поживиться только одной ножкой, но этого, конечно, мне не хватило, и мои товарищи не наелись. Клянусь, лиса, что у нас не осталось ни кусочка мяса!

Известно, что кошки и мыши живут не в ладу. И вот что однажды произошло между ними.
Один хитрый старый кот как-то позвал котенка, который приходился ему внуком, и сказал ему:
— Чувствую я, что недолго мне осталось жить на этом свете... Вот если бы мыши пришли проститься со мной, это успокоило бы мою совесть. Отправься к мышам. Ты еще мал — они тебя не побоятся и выслушают. Передай им, что я очень болен, одряхлел, почти при смерти, что я каюсь в своих грехах и очень прошу их навестить меня и прочесть мне отходную молитву!
Котенок отправился к мышам и передал просьбу деда. При этом он сам разжалобился и даже заплакал.
Мыши собрались на совет и стали обсуждать просьбу старого кота. Судили и рядили долго. Наконец вышла одна пожилая колченогая мышь и повела такую речь:

Жил на свете один крестьянин. Была у него единственная дочь – чудо, так хороша. Одним словом, писанная красавица, какой не сыскать во всем мире. Подросла она, заневестилась, стали к ней молодые люди свататься. Особенно настойчиво добивались её руки князь, дворянин и крестьянин. Задумался тут старик: как быть, отдать дочь за князя, вооружишь против себя дворянина и крестьянина, а отдашь за дворянина, сделаешь князя и крестьянина своими врагами, а выдать за крестьянина, и того хуже: не простят князь и дворянин старику такого посрамления перед простолюдином. Да, друзья мои, нелегкое дело быть отцом красавицы-дочери. Как ни изворачивался, ни хитрил старик, а решиться на что-нибудь надо – не век же дочери в девушках быть. Выл этот крестьянин хоть и прост, а себе на уме.
Однажды перед сном старик долго молился, прося бога, чтобы он превратил его ослицу и кошку в таких девушек, которые были бы похожи на дочь как две капли воды.

Жил на свете необыкновенный вор. Он грабил богатеев, а потом раздавал награбленное беднякам. Делал он это незаметно: в сумерки подкрадывался ко дворам бедняков и бросал горсти денег, а те находили потом их и радовались: «Бог нам помогает», – говорили они. Даже семья вора не знала о том, что он так делает.
Младший брат был недоволен тем, что старший не берет его с собой. Однажды он пристал к нему: «Возьми, да возьми меня с собой». Старший ответил ему:
– Ты еще мал, тебе не справиться с таким трудным делом.
Однажды вор отправился на грабеж князя, а его младший брат тайком пошел за ним, но старший заметил его.
– Я же сказал, что тебе нельзя еще ходить со мной, зачем же ты идешь?
– Не гони меня, – стал просить, младший. – Я ведь тоже ловкий. Испытай меня.

Как-то Хуаджа Шардын со своим соседом шел вдоль берега реки. В это время вдали показался верховой, который гнал перед собой украденного быка. Шардын немедля снял с одной ноги чувяк, бросил посреди дороги, а сам засел в кустах. Всадник заметил чувяк. Спрыгнув с лошади, он привязал быка, поднял чувяк, снова вскочил на лошадь и помчался по дороге искать второй.
Тут Шардын и его товарищ подбежали к быку, отвязали его, затащили в лес и зарезали. Отрезанную голову Шардын бросил в реку.
Между тем верховой, не найдя второго чувяка, вернулся обратно. Видит: нет его быка. «Порвал привязь и убежал домой», – подумал он и пустился по дороге вдоль реки. Смотрит: вода несет голову быка.
«Вода унесла моего быка», – подумал он, подъехав к берегу, соскочил с коня, разделся, бросился в воду, подплыл к быку, схватил за рога и вытащил вместо целого быка одну голову.