Неприятности.

Жила-была когда-то Маленькая Баба-Яга – то есть ведьма, – и было ей всего сто двадцать семь лет. Для настоящей Бабы-Яги это, конечно, не возраст! Можно сказать, что эта Баба-Яга была ещё девочкой.
Жила она в крохотной избушке, одиноко стоявшей в лесу. Крыша избушки покривилась от ветра, труба скрючилась, ставни дребезжали на разные голоса. Но Маленькая Баба-Яга не желала себе лучшего дома, ей и этого вполне хватало. Снаружи к избе была пристроена огромная печь. Без такой печи никак нельзя обойтись, иначе избушка не была бы настоящим домом Бабы-Яги.
В избушке вместе с Бабой-Ягой жил ещё ворон. Звали его Абрахас. Он говорил не только «Доброе утро!» и «Добрый вечер!», как это умеют все говорящие вороны.

Настоящий Маленький Водяной.

В один прекрасный день, когда мельничный водяной вернулся домой, жена сказала ему:
– Отныне ты должен вести себя очень тихо. Потому что у нас появился маленький мальчик.
– Что ты говоришь! – обрадовался отец-водяной. – Настоящий маленький мальчик?
– Да, настоящий Маленький Водяной! – сказала жена. – Прошу тебя, сними сапоги и входи тихонечко... мне кажется, он ещё спит.
Отец-водяной снял свои жёлтые сапоги и вошёл в дом на цыпочках. Дом этот был выстроен из камыша и стоял глубоко на дне мельничного пруда. Вместо цемента он оштукатурен илом – это ведь дом водяного! А в общем, он был самый обыкновенный, как и все остальные дома, разве что намного меньше. Потому что водяные намного меньше людей. В доме были кухня, Кладовка, гостиная, спальня, а также сени и коридор.

В замке Ойленштайн.

С незапамятных времен проживало в замке Ойленштайн одинокое Маленькое Привидение. Это было одно из тех безобидных маленьких привидений, которые появляются ночью и никому не делают вреда. Если их, конечно, не трогать. Днем оно спало на чердаке замка в тяжелом дубовом сундуке, окованном железом. Сундук был надежно спрятан за дымовой трубой. У подножия замка Ойленштайн лежал городок Ойленберг.
В полночь часы на городской башне били двенадцать. С последним ударом часов Маленькое Привидение открывало глаза, потягивалось и зевало. Потом из-под связки старых писем и документов, которые служили ему подушкой, оно доставало связку ключей. Ключей было тринадцать. Маленькое Привидение всегда носило их с собой.

Заколдованный праздник.

Звенели колокола, лопались ракеты, сотни празднично одетых зрителей с трудом находили себе место на праздничной поляне за городом. Маленькая Баба-Яга повсюду искала Томаса и Врони. Она с трудом продиралась сквозь толпу. Ворон Абрахас сидел у неё на плече. Он чуть не вывихнул себе шею, глядя по сторонам.
Где же они запропастились – Томас и Врони?
Брат и сестра, глубоко опечаленные, сидели на траве позади палатки стрелков, на краю поляны. Там и нашла их Маленькая Баба-Яга после долгих поисков.
– Ну и ну! – сказала она, покачав головой. – Что за грустные лица? Разве можно приходить на праздник с такими грустными лицами?
– Нам можно, – сказал Томас. – Отец отдаёт нашего быка на премию для стрелков...
Он чуть не плакал.

Эй, дождик, где ты?

В наказание за сухие ноги Маленького Водяного заперли на несколько дней дома – тут не помогли никакие просьбы и слезы. Он думал с досадою: «Если бы я вправду заболел! А то у меня даже насморка не было! Мама слишком носится со мной, как с маленьким. По ней – так меня вообще нельзя больше выпускать!..» Он целыми днями бродил по комнатам и тоскливо смотрел в окна.
Наконец, спустя почти неделю, отец-водяной сказал:
– Я замолвил за тебя словечко, сынок. Сегодня наверху дождь, и ты можешь прогуляться. Но обещай мне вернуться вовремя!
– О да, обещаю! – крикнул Маленький Водяной и сейчас же влез в свои сапоги. – Обещаю вернуться с мокрыми ногами!
– К тому же дождик, – сказал отец. – Он тоже поможет тебе не высохнуть.
– Дождик? А кто это? – спросил Маленький Водяной.

В ратуше.

В воскресенье Маленькое Привидение обнаружило новый выход из подземного лабиринта. Как и все другие выходы, он был загорожен толстой решеткой, прочно вделанной в стены. Но через несколько метров от первой решетки находилась вторая, а за второй третья. И уже за третьей решеткой находилась стальная дверь с английским замком. «Что бы это могло быть?» – подумало Маленькое Привидение. Справиться с английским замком было легко: взмах ключами – и дверь открылась.
Маленькое Привидение вошло в угольный подвал ойленбергской ратуши и заскользило вверх по мраморным ступенькам.
Оно страшно удивилось, увидев множество кабинетов, коридоров, красивую старинную каменную лестницу и окна из цветного стекла, сквозь которые лились лучи полуденного солнца.

Бравый снеговик.

Был чудесный зимний день. Небо сияло ясной голубизной. Снег был белым и чистым, как новое полотно. Маленькая Баба-Яга и ворон сидели на краю леса и нежились в солнечных лучах. Вдруг они услышали неподалёку детские голоса и весёлый гам.
Маленькая Баба-Яга попросила ворона слетать и посмотреть, что там происходит.
Вернувшись, Абрахас сказал:
– Ребятишки, лет шести-семи! Лепят Снеговика, вон там, за деревьями...
– На это стоит взглянуть! – сказала Маленькая Баба-Яга.
До поляны было недалеко, и она пошла туда пешком. Когда она пришла, Снеговик уже стоял на поляне совсем законченный. У него был длинный морковный нос и глаза из углей. На голове вместо шляпы старая кастрюля. В правой руке он гордо держал метлу.

Плавучий ящик.

Летом к мельничному пруду почти каждый день приходили люди – взрослые и дети, чтобы в нём искупаться. Карпа Купринуса это вовсе не радовало; лучше бы они оставались дома, считал он.
Но Маленькому Водяному нравилось наблюдать за людьми, спрятавшись где-нибудь в прибрежных кустиках, И плавали они, конечно, так себе, эти люди. Одни по-лягушачьи, другие по-собачьи. И все держали голову над водой. Весёлая это была картина: пыхтящие над поверхностью пруда человеческие головы.
Но ещё смешнее выглядели эти пловцы снизу! Когда Маленький Водяной поворачивался под водой на спину, он видел вверху смешные колеблющиеся тени. Ему нравилось смотреть, как они там вывихивали себе руки и ноги, а сами почти не двигались с места.

Осторожнее, господин бургомистр!

Когда Маленькое Привидение на следующее утро проснулось, оно услышало какой-то разговор. Оно осторожно приоткрыло крышку сундука и выглянуло. Бургомистр сидел за столом в большом красном кожаном кресле и курил сигару. Напротив него, с фуражкой под мышкой, стоял начальник городской полиции, а у окна, скрестив руки, стоял главный сыщик сержант Холцингер. Было совершенно ясно, что бургомистр в ужасном настроении.
– Я повторяю вам еще раз! – сказал он и стукнул кулаком по столу. – Какой-то невероятный наглец непристойным образом разрисовал все плакаты в городском управлении! Я требую найти этого мазилу! И как можно скорее! На карту поставлено доброе имя нашего города. А если вы не в силах этого сделать, уважаемый, – он повернулся к начальнику полиции, – значит, вы не на своем месте!
Начальник полиции густо покраснел.

Давай поспорим!

Как попали негритята на заснеженную деревенскую улицу? С каких пор разгуливают здесь индейцы и турки? Индейцы – с перьями на шапках, с разрисованными лицами, и турки – в красных фесках с кисточками и в широченных шароварах.
– Они из цирка! – важно изрёк Абрахас. Но оба негритёнка вовсе не были артистами цирка. Индейцы и турки – тоже. И маленькие китайцы, и людоед, и шейх – обитатель пустыни, и вождь готтентотов вовсе не были циркачами! Просто в деревне начался карнавал. А раз карнавал, значит, ребятишек освободили от школы и все они, ряженые, двинулись карнавальным шествием на деревенскую площадь.
Маленькие турки несли над головами бумажных змеев.
– У-а-а! У-а-а! – кричал вождь готтентотов. Людоед ревел:
– Я голоденнн! Голоденнн! Кто хочет, чтоб я его съеллл?!

Водяная горка.

На одной стороне мельничного пруда находился маленький шлюз. Ворота шлюза, срубленные из толстых брёвен, были подъёмными. Когда мельник поворачивал на берегу железный ворот, ворота поднимались вверх. Когда он вертел ворот в другую сторону, ворота опускались, закрывая шлюз.
– Мельник пропускает сквозь ворота ровно столько воды, сколько ему надо для мельницы, – объяснил Маленькому Водяному отец. – Этот шлюз для нас очень важен.
Если бы не он, мы давно уже сидели бы на мели.
Карп Купринус боялся подплывать к шлюзу слишком близко.
Он признавался в этом, не стесняясь:

Тревога в ратуше.

Первым пришел в себя главный сыщик сержант Холцингер. Не прошло и нескольких секунд, как Маленькое Привидение выплыло из бургомистерского кабинета, а он уже мчался в погоню. Он увидел, как черная фигура со связкой ключей скрылась за углом.
– Стой! – закричал он. – Стой! Ты арестован! Но Маленькое Привидение не имело ни малейшего желания быть арестованным. Оно полетело еще быстрее, усмехаясь про себя. Господин Холцингер закричал так громко, что эхо от его крика пронеслось по всем комнатам и коридорам.
– Черный незнакомец в ратуше! Мы должны задержать его! Держите его! Держите!
Большинство служащих и клерков уходили во время обеда домой. Но все, кто остался в ратуше, выбежали из своих комнат. Каждый хотел непременно сам поймать черного незнакомца.
– Слышали, господин Мюллер? Теперь он объявился в ратуше!

Лесной карнавал.

Карнавал всё-таки прекрасная вещь! – сказал за ужином Абрахас. Он сидел на спинке стула. – Жаль, что в нашем лесу не может быть карнавала!
– В нашем лесу? – переспросила Маленькая Баба-Яга; она подняла глаза от вязания.
– Почему не может быть карнавала в нашем лесу?
– Этого я не знаю, – сказал Абрахас. – Но это так, и тут ничего не поделаешь!
– Между прочим, дорогой Абрахас, я как раз хочу попросить тебя об одном одолжении... Слетай, пожалуйста, завтра утром к лесу и передай всем, кого встретишь, чтобы они явились после обеда к избушке... Скажи, – безразлично произнесла Маленькая Баба-Яга, – скажи, что я приглашаю их на карнавал.

Двадцать пять!

Так, благодаря случайности, открыл Маленький Водяной прекрасную новую игру.
Он сразу же повторил этот путь несколько раз подряд. Соскочив с колеса, он тут же вылезал на берег, бежал назад в пруд, кидался сломя голову в воду и начинал всё сначала.
Так было и на другой день, и ещё на следующий. Он проделывал это по-разному: на животе, на спине, вытянувшись в струнку, свернувшись калачиком.
Иногда он спускался, засунув руки в карманы, иногда клал руки под голову. Иногда – сидя на корточках, иногда – встав на четвереньки. Иногда, войдя в раж, он даже делал по дороге двойное сальто. Верхом искусства в этом деле было подтянуть пальцы ног к самому носу и ринуться под ворота попкой вперёд. Это было здорово!

Тихое местечко.

В двенадцать часов во вторник Маленькое Привидение было грубо разбужено. Бой часов разрывал ему уши. Казалось, его били по голове тяжелым молотом. «Быстрее в подвал! – подумало Маленькое Привидение. – А потом я сумею выйти из ратуши тем же путем, что и два дня назад». Но это было не так-то просто. Когда Маленькое Привидение находило какую-нибудь лестницу, стараясь пробраться в подвал незамеченным, у него на пути обязательно кто-нибудь появлялся. И в самый неподходящий момент! Оно пугалось даже уборщиц, которые подметали лестницы в обеденное время. «Видно, незамеченным мне вниз не попасть, – пробормотало оно про себя. – Как я устало от шума и криков! Я же не привыкло к таким вещам! Лучше переждать здесь, наверху, до следующего воскресенья. Тогда мне не помешают ни уборщицы, ни бургомистр, ни полицейские.