Жил-был бай-обманщик. Он постоянно заставлял сирот и слуг работать на себя даром. Когда они требовали плату за свою работу, бай выдумывал какую-нибудь клевету, объявлял их должниками и, пока они не отрабатывали новый ложный долг, бай не выпускал их из своих лап. А если кто-нибудь из работников отрабатывал такой долг, бай выдумывал новую ложь и приписывал двойной долг. Так наемные работники бая не могли избавиться от него до самой смерти.
Наконец, своими проделками бай достиг того, что никто не соглашался идти к нему в батраки. Кого бы он ни звал к себе работать, ему говорили: «Ты обманщик, ты клеветник» — и не соглашались к нему идти. И какие бы он ни давал обещания, никто не верил ему.
Наконец, все старые его работники умерли, и он остался без единого слуги и помощника.
Однажды он созвал в мечеть бедняков своего села и при имаме поклялся разводом с женой в том, что работнику, поступившему к нему на работу, он будет платить деньги и не будет на него клеветать.

В давние времена, в одном из чарующих ущелий гиссарских гор, недалеко от селения Каратаг, жила девушка по имени Ширин. Она была привлекательна и мила, лицо ее было как лучезарное солнце, чудесными были ее большие блестящие глаза, черные кудри падали на плечи, ее стан был строен и тонок.
Красавица Ширин жила со своими престарелыми родителями в укрепленной крепости на склоне горы, высокие стены которой были каменными, а решетчатые ворота — чугунными.
С малых дет Ширин полюбила красоту гор, окружающих крепость. Каждый день она отпрашивалась у родителей и сутра уходила любоваться окрестностями на берег реки, к селению, утопающему в зелени садов, поражавших обилием всевозможных плодов.

Жили-были муж и жена. Долго не было у них детей.
Наконец родился сын. Чуть отросли у мальчика волосы, мать заплела ему косичку и назвала его Хайдар-Кокуль.
С малых лет мальчик любил животных, не обижал их и всегда жалел. На дороге ли за калиткой, во дворе ли своем — он подбирал каждый клочок сена или соломы и относил то быку, который пахал землю, то коню, на котором ездил на базар.
Но особенно Хайдар-Кокуль любил маленького теленка-заморыша, который был всегда голоден и плохо рос.
Весной семья перекочевала со скотом на поле. Вот как-то отец велел Хайдар-Кокулю пахать поле, а сам поехал в кишлак за домашними вещами.
Сложив все на арбу, сел отец верхом на коня и поехал обратно. Едет он беспечно, поет песни. Вдруг лошадь под ним шарахнулась в сторону, поднялась на дыбы и чуть не сбросила седока на землю.

Насреддин Афанди пошел на свадьбу к баю в старом и простом халате. В комнату, где сидели баи и муллы, его не впустили, а посадили вместе с другими бедняками с краю входной террасы. Знатным гостям несли множество вкусных блюд, а беднякам подали только объедки.
Не дотронувшись до этой еды, Афанди ушел со свадьбы, но вскоре вернулся в шелковом халате, с широкой тесьмой вокруг ворота. Чалма на его голове была намотана как у муллы.
Слуги почтительно провели Афанди к хозяину дома, а тот, со словами: «Пожалуйте, пожалуйте» — усадил гостя на почетном месте рядом с имамом. Перед Афанди раньше всех поставили большое блюдо плова с куриным мясом.
Хозяин и имам уважительно обратились к Афанди:
— Пожалуйста, господин, кушайте!

Некий ширинец имел белого осла с длинным пушистым хвостом и густой гривой. «Что поделаешь,— надо продать его!» — вынужден был однажды решить пшринец. И в ночь перед вобкандским базаром чисто вымыв осла, особенно тщательно — с мылом — вымыл, и даже вычесал частым гребнем его красивый, способный привлечь внимание покупателей, хвост.
Но, к несчастью ширинца, ночью прошел сильный дождь, и дорога от кишлака до вобкандского базара стала вязкой и грязной.
Ширинец призадумался: «Если я поведу осла на базар, то его вымытый и вычесанный хвост от грязи потеряет всю свою красоту. Ждать же следующего базарного дня я не могу — у меня нет ни гроша. Что же мне делать?»
На рассвете ширинец отправился к мудрецу.

Жила-была лиса. Она знала дорогу в обильный фруктами плодовый сад. Каждую ночь она ходила лакомиться спелым сладким виноградом и наедалась досыта. Насытившись, она беззаботно ложилась спать на мягкую траву сада, а проснувшись рано утром, уходила к себе домой.
Скоро хозяин сада заметил, что много гроздьев винограда оборвано, разбросано по саду и объедено, а цветы и трава помяты.
Это он наблюдал несколько дней, но потом решил поймать бессовестного вора и как следует наказать его.
Хозяин сада устроил капкан, закрепил в нем бараний курдюк и оставил его у входа.
Наступила ночь. Пришла лиса в сад и у самого входа увидела белый бараний курдюк. Лиса догадалась, что за курдюком находится капкан, приготовленный для нее. Но вид мягкого, ободранного курдюка пробудил у лисы аппетит, изо рта у нее потекли слюни, в животе заурчало.

Осел убежал от своего хозяина, нашел цветущий луг и стал пастись. Внезапно перед ним появился лев. Он удивился, увидев осла:
— Как ты смеешь, длинноухий, пастись там, где гуляю я?
В страхе осел закричал, задрав голову, как всегда кричат ослы — пронзительно и громко:
— И я! И я! И я!
Лев никогда не слышал ослиного крика. От неожиданности он подпрыгнул и побежал: ему показалось, что задрожали луга и горы. На бегу он столкнулся с волком.
— Что с тобой, куда ты бежишь без оглядки? — спросил льва волк.

В лесу родился зайчик. Он всего боялся: обломится ли ветка, взмахнет ли птица крыльями, или осыплется снег с дерева — от страха зайчик дрожал и плакал. Таким трусливым зайчик был день, два, неделю и, наконец,— целый год. Но как только он подрос, сразу осмелел и сказал:
— Ничего я не боюсь! — и так, выкрикивая это, он вошел в лес.
— Ты что, большеглазый, и волка не боишься? — спросил его другой зайчик.
— Не боюсь ни волка, ни лисы, ни медведя! — ответил храбрый зайчик. Такой смелостью зайчика были поражены все зайчата в лесу. А храбрый зайчик, еще больше гордясь собой, добавил:

На берегу озера жили сын с матерью. Жили они бедно. Сын охотился на уток и гусей. Как-то несколько дней подряд сын не убил ни одной птицы и вместе с матерью голодал.
Но вот увидел сын, что попалась ему в капкан цапля. Начал он точить нож, чтобы зарезать цаплю, как вдруг она заговорила:
— Не убивай меня, отпусти на волю! Все, что пожелаешь, я дам тебе. Приходи в мое царство, и я щедро награжу тебя.
— А где твое царство?— спросил юноша.
— Влезь со мной на крышу, выпусти меня и смотри, куда я полечу. В той стороне и найдешь мое царство,— сказала цапля.
Мать с сыном посоветовались и решили: если они зарежут цаплю и съедят, то все равно останутся бедняками, а если отпустят ее на волю, то, может быть, цапля сделает их счастливыми.

Идя ночью по одной из окраинных улиц Бухары, Мушфики заметил лежащего на дороге пьяного. Перевернув его, Мушфики узнал в нем градоначальника, дал ему пинка в лицо, но тот не очнулся. Тогда Мушфики снял с него чалму, халат и пошел дальше.
Утром, отрезвев, полуголый градоначальник направился к себе в канцелярию и объявил обескураженным подчиненным:
— Сегодня ночью у меня из дома украли чалму и халат. Походите по улицам, поищите! И если увидите вора в моей одежде, немедленно ведите его ко мне!
Подчиненные ходили по улицам, пока не встретились с Мушфики, облаченным в халат и чалму градоначальника. Мушфики тотчас же был доставлен в канцелярию.

Однажды к лисе в гости пришли разные звери: были тут и волк, и шакал, и медведь, и другие жители лесов и степей. Лиса заранее набила всякой птицы и усердно угощала гостей. Гости беседовали о том о сем. Разговор зашел о человеке, и все звери наперебой бранили его.
В это время к лисе пожаловал сам царь зверей — лев. Все повскакали с мест и, низко кланяясь, приветствовали льва. Лиса посадила знатного гостя в почетный угол.
— Добро пожаловать, дорогой гость! — говорила лиса, подкладывая льву лучшие куски.
Гости почтительно молчали.
— Продолжайте вашу беседу, не стесняйтесь,— сказал лев.— О чем вы тут говорили?
— О господин, мы говорили о человеке,— сказала лиса.— Житья мне не стало от него — нельзя поживиться ни курочкой, ни цыпленком. Он постоянно гоняется за мной, хочет убить меня и содрать с меня шкуру себе на шапку. Нельзя свободно ходить по лесу!

У одного падишаха была взрослая дочь. Уже не раз засылались сваты к падишаху, но принцесса и слышать не хотела о свадьбе. Наконец, падишах созвал на совет своих вазиров и сказал:
— Не пора ли нам выдать дочь замуж?
— Пора,— отвечали вазиры.— Только надо узнать, за кого же она хочет выйти замуж.
— Я выйду замуж только за самого сильного и красивого богатыря, лучше которого нет на свете,— сказала дочь падишаха.
Стали искать жениха. Сначала искали его у себя в городе. Но такого силача и красавца, которому не было бы равного во всем мире, не нашли.
— Поеду подальше, поищу дочери жениха в других городах,— сказал падишах.
Ехал он, ехал, доехал до широкой реки, там на берегу сидел старик в зеленом халате, с бородой зеленой, как водоросли, с зеленым посохом в руке. Старик что-то шкал черным камнем на белых камешках и бросал их в воду.

Жила-была чижиха. Она свила на ветке дерева гнездо и вывела детей.
Однажды подошел к этому дереву слон и стал чесаться. Дерево сильно задрожало, гнездо чижихи разрушилось, ее плачущие дети упали на землю и разбились. Долго плакала чижиха от своего неутешного горя.
Через некот-эрое время она снова свила гнездо на ветке этого дерева и вывела детей. И опять пришел слон и стал чесаться о дерево. Дерево сильно задрожало, гнездо чижихи разрушилось, ее плачущие дети упали на землю и разбились.
Чижиха не могла больше вынести такого горя и громко закричала слону:
— О безжалостный слон, ты разрушил мое гнездо, убил моих детей! Теперь я тебе отомщу!
Слон поднял хобот и, смеясь, сказал:

В поле, у реки, паслись верблюд и шакал. А на том берегу, у кишлака, рылись в земле кишлачные куры.
Шакал увидел кур. У него слюнки потекли: «Хорошо было бы поймать и съесть курочку! Но переплыть быструю реку мне не под силу. Что же делать?»
Шакал подошел к верблюду и сказал:
— Друг верблюд, ты ведь любишь сладкое. Не хочешь ли полакомиться?
— Чем? — спросил верблюд.
— Вон на том берегу растет сахарный тростник,— сказал шакал.— На твоих длинных ногах тебе ничего не стоит переправиться через реку.
Верблюд задумался. Шакал, боясь, что куры разбегутся по домам, быстро сказал:
— А я заберусь тебе на спину, и мы вместе переправимся через реку. Ну, нагнись!
Верблюд послушно опустился на колени.

У Мушфики однажды оказался жирный баран. Несколько мулл порешили заставить Мушфики устроить им хорошее угощенье.
— Знаешь, Мушфики, завтра будет светопреставление. Советуем тебе сегодня же зарезать твоего барана и приготовить нам добрый шашлык!
Мушфики не мог отказать муллам, и все вместе пошли к реке, где было решено жарить шашлык. Пока мясник свежевал барана, муллы поснимали свои одежды и начали купаться.
Мушфики, как хозяин, разжег костер. Но внезапно с досады схватил в охапку всю одежду мулл и кинул ее в огонь.
— Эй, Мушфики!— послышался крик из воды.— Ты с ума сошел, оставил нас голыми! Что мы теперь будем делать?
Мушфики ответил:
— Но завтра же — светопреставление! Зачем вам одежда?