Мал мала меньше

У бедной старушки вдовы было три сына-карлика, и ростом малы до того, что ничего подобного никто никогда не видел: старший — ростом в три вершка, средний — в два, а младший — в вершок.
Дома нечего было есть, и поэтому они ходили на заработки, чтобы прокормить себя и старушку мать. Однажды им повезло больше, чем обыкновенно: они пришли домой и принесли с собой в виде заработка трех козлов и три хлеба. Свой заработок они считали настоящим богатством и принялись за дележ: конечно, каждому пришлось по козлу и хлебу. Чем больше имеешь, тем больше хочется иметь; так и нашим карликам вздумалось еще попытать счастья: не заработают ли они столько, чтобы уже больше не нуждаться. Отправляется старший на заработки, взяв с собой козла и хлеб. Идет он себе большой дорогой, заворачивает во все аулы и спрашивает, не нуждаются ли где-нибудь в работнике; наконец, проходя через поле, он заметил пахавшего землю великана.
— Не нужен ли тебе работник? — спросил карлик. Великан посмотрел на карлика, чуть заметного от земли, и сказал насмешливо:
— Пожалуй, такой работник, как ты, как раз мне нужен; нанимайся на целый год: за ценой не постою!
Сторговались за сундучок золота.
— Ну, так как ты уже нанялся ко мне, то ступай ко мне домой, зажарь хорошенько твоего козла и порежь твой хлеб на куски; вместе поужинаем!
Карлик отправился исполнить поручение своего нового хозяина. Жена великана ниво что не вмешивалась и предоставила распоряжаться работнику, зная, конечно, чем все это кончится.
Вечером пришел домой великан и хотел сесть за стол; но в доме не было ни стула, ни лавки.
— Ступай на двор и принеси на чем бы можно было сидеть. Но смотри,— добавил хозяин,— чтобы эта вещь была ни из камня, ни из земли, ни из дерева!
Сколько ни искал работник, он не мог найти такой вещи. Когда он вернулся, то заметил, к своей досаде, что все, приготовленное им для обоих, съедено хозяином. В сердцах спрашивает он хозяина:
— Куда девалась моя доля?
— Извини, пожалуйста,— ответил великан,— мне страх как хотелось есть; я и тебя съем на закуску! — С этими словами он схватил карлика и проглотил.
Долго братья дожидались возвращения старшего. Тогда средний, желая также попытать счастья, решил пойти на заработки; младший остался при старухе матери. Случилось так, что средний пошел той же самой дорогой, по которой шел и старший.
Неудивительно, что он наткнулся на того же самого великана: его постигла та же участь, что и старшего брата.
Наконец, решил идти на заработки Вершок. Так как и он пошел той же самой дорогой, то и он нанялся в работники к великану за ту же плату, за которую нанимались его старшие братья. И его великан отправил к себе в дом с тем же поручением.
Пока великан пахал, он приготовил ужин из своего козла и хлеба; все это он разделил пополам и тут же вырыл небольшую яму, которую накрыл скошенной им травой. Вечером пришел великан.
— Ступай на двор и поищи что-нибудь, на чем бы можно было сидеть. Но смотри,— прибавил он,— чтобы эта вещь была ни из камня, ни из земли, ни из дерева!
Смекнул Вершок, в чем дело, и притащил железный плуг, которым пахал великан.
— Садись, болван! — сказал при этом Вершок.
Удивился его догадливости великан и принялся с жадностью поедать свою долю. Вершок, конечно, не мог съесть столько, сколько великан, и несъеденное им бросал незаметно в яму. Великан удивлялся все более и более, видя прожорливость Вершка; он еще доедал свою долю, когда Вершок, покончив со своей, стал самодовольно пыхтеть и поглаживать брюхо.
— Дай-ка, пожалуйста, мне еще кусок от твоей доли,— сказал Вершок,— мне страх как хочется есть!
— Ты и без того уже съел больше, чем следует! — ответил с досадой великан.
— Что ты? — сказал Вершок.— Я еще могу и тебя съесть! Великан, недалекий умом, так-таки поверил и струсил. На следующий день отправился хозяин пахать со своим работником. Смышленый Вершок все надувал своего хозяина, выдавая себя за силача; работал-то, собственно, великан, а Вершок только делал вид, что это он сам трудится, и покрикивал на хозяина; великан голодал по целым дням, а Вершок отведывал от своей порции, которую он припрятал в яме. Великан, конечно, всем этим тяготился, но ему уже трудно было избавиться от умного карлика, завладевшего им вполне.
Однажды вечером они вернулись с поля; хозяин замешкался во дворе, а тем временем Вершок юркнул в светлицу и спрятался за очагом. Вошел недовольный хозяин и, думая, что Вершок еще возится в сарае, стал жаловаться жене:
— Знаешь, жена, у нашего слуги необыкновенная сила. Но дело не в силе: он умен не по росту. Он нас еще обоих погубит,— добавил великан,— если мы как-нибудь с ним не покончим. Вот что мне пришло в голову: когда он будет спать, мы его привалим тяжелым камнем!
Хозяин с женой отправились искать подходящий камень, а Вершок тем временем приготовил связку камыша, завернул все это в одеяло и положил на своей постели; сам же спрятался на прежнее место. Притащили великан с великаншей тяжелый камень и взвалили на постель карлика; камыш стал трещать, а они вообразили, что это хрустят косточки карлика.
— Ну,— сказали в один голос великаны,— мы теперь разделались с проклятым работником!
Отделавшись, как им казалось, от работника, они улеглись спать. Прекрасно выспался также Вершок в своем уголке. На рассвете он поднялся раньше всех, подошел к постели великанов и стал трунить над ними.
— Вы думали, безмозглые великаны,— сказал Вершок,— что вы так легко справитесь со мной; у меня ведь больше силы, чем у вас обоих. Этот камешек, которым вы меня думали придавить, пощекотал меня славно!
Тут уж великаны окончательно убедились, что им не сладить со смышленым карликом, и поэтому решились как можно скорее расплатиться с ним и отпустить его домой. Дали они ему целый сундук золота вместо обещанного сундучка.
— Вот тебе,— сказал великан,— плата за твою службу, даже больше положенной; ступай себе домой!
— Что тебе вздумалось, тупица ты этакая, заставлять меня нести такой сундучище; неси сам!
Великан совсем растерялся и, не зная, что делать с умным Вершком, взвалил на плечи сундук и двинулся в путь. Вершок, не желая себя утомлять, вскочил на сундук и стал указывать великану дорогу. На половине пути стояло большое грушевое дерево со спелыми грушами. Подойдя к нему, великан остановился, нагнул дерево и стал лакомиться грушами; Вершок уселся на сучок и тоже ел груши. Когда же великан, наевшись досыта груш, отпустил нагнутое дерево, то сидевший на сучке Вершок, описав дугу, перелетел на другую сторону. Карлик грохнулся бы на землю, если б тут не случилась лисица, которая ему попалась как раз между ног. Сидя на ней верхом и крепко держа ее за уши, карлик крикнул:
— Вот, смотри, великан, какой ты недогадливый! Ты ел груши, а я, увидев лисицу, перепрыгнул через дерево и поймал добычу!
— Как же это так? — сказал в недоумении великан; он так-таки и не догадался, в чем дело; подержав немного лисицу, Вершок отпустил ее и опять вспрыгнул на сундук.
Уважение и даже какой-то суеверный страх, который великан стал питать к Вершку, не имели с тех пор уже пределов.
Не доходя до дома, Вершок остановил великана и сказал, что пойдет попросит мать приготовить что-нибудь поесть. Спустя некоторое время он вернулся, и они пошли в дом Вершка. Мать Вершка возится около очага и не говорит ни слова. Великан поставил сундук около старухи и, отойдя назад, уселся у дверей.
— Матушка! — сказал Вершок.— Дай-ка поесть чего-нибудь нашему дорогому гостю!
— Что же я ему дам? — спросила мать.
— Как что? Я ведь, уходя на заработки, оставил тебе двух убитых мной великанов; неужели ты их уже съела?
— Да разве вы едите великанов? — спросил с изумлением гость.
— Как же; мы то и дело питаемся их мясом. Придется, пожалуй, и тебя съесть, как ты съел моих двух братьев.— Сказав это, Вершок стал уже притворять дверь.
Не помня себя от страха, великан вышиб дверь, причем Вершок отлетел далеко в сторону, и бросился бежать без оглядки. Вершку этого только и нужно было.
Таким образом Вершок разбогател и зажил на славу; но иногда он от души смеялся, вспоминая, какие дураки эти великаны!