Жила-была на свете ленивая слониха. Звали её Дейзи. Каждый день после обеда – если только не было дождя – она устраивалась под высоким дубом вздремнуть, и снилось ей, что она лежит на большой-пребольшой пуховой перине.
– Как бы мне хотелось иметь настоящую пуховую перину, – сказала она однажды ласточкам, сидевшим на дубе. – Я бы выспалась на ней хорошенько, а потом отправилась бы в Австралию к бабушке.
– Ты слишком ленива, Дейзи, – сказали ласточки. – Лучше поспи ещё.
– А может быть, крот выроет мне в саду туннель до самой Австралии? Вот бы хорошо! – размечталась Дейзи.
И она попросила Эрнеста – так звали крота – вырыть для неё туннель.
– Ну и дурочка ты, Дейзи! – сказал Эрнест (он-то был поумнее). – Ведь Австралия лежит по другую сторону земного шара, до неё никак не докопаться. Слишком далеко. Легче уж туда перепрыгнуть.
– Перепрыгнуть? – удивилась Дейзи.

Раз в год дочка начальника станции в Пэддингтоне мыла крышу своего дома, и совы, которые жили на крыше, часто падали вниз, потому что крыша делалась скользкая.
Вот совенок Джо и решил, что, когда в следующий раз придет пора мыть крышу, он уедет на денек в деревню к бабушке в гости. Кому уж охота падать с крыши!
Он сел в поезд, который шел до бабушкиного дома. Паровоз звали Шервуд, а машиниста - мистер Босток.
- У тебя есть билет? - спросил мистер Босток совенка Джо.
- Конечно! - ответил Джо и показал мистеру Бостоку свой билет.

Дэнис, баклан, жил на бакене в Голуэйской бухте. Бакен звали Маргарет. Ночью Дэн спал на бакене, а днем садился на самый его край и, вытянув шею, высматривал в бледно-зеленой морской глубине рыбу.
Заметив добычу, Дэн нырял поглубже и выплывал уже с рыбой в клюве. Он любил подкинуть рыбку вверх, разинуть пошире клюв, а потом схватить ее на лету и мигом проглотить.
Дэн очень любил рыбу. Он ел ее и на завтрак, и на обед, и на чай, и на ужин. Рыба никогда ему не надоедала.
Однажде над песчаной отмелью пролетала куропаточка Элис, и ветром ее отнесло в открытое море. В этот день она летала в гости к бабушке и теперь возвращалась домой, на родное болото.
Элис очень устала и вдруг увидела посреди моря бакен, а на бакене Дэниса. Дэн очень обрадовался ей.
- Оставайся со мной, мы вместе поужинаем, - предложил он. - Сегодня на ужин рыба!

Жили-были в Лондоне на одной площади два вокзала. Их звали Сент-Панкрас и Кингс-Кросс. Они жили бок о бок и вечно спорили, кто лучше.
- А у моих перронов останавливаются не только паровозы, но и тепловозы, - хвастал Сент-Панкрас.
- Подумаешь! У моих тоже! - не уступал Кингс-Кросс.
- А у меня ресторан есть, - говорил Сент-Панкрас.
- И у меня!
- Он и по воскресеньям открыт!
- И мой тоже!
- Подумаешь! - Кингс-Кросс не сразу нашелся, что ответить. - А зато у меня десять платформ, а у тебя только семь.
- Но мои вдвое длиннее твоих! - ответил Сент-Панкрас. - Да еще у тебя часы отстают.

Жил-был на свете Карандаш. Он очень любил рисовать всякие палочки, закорючки к загогулины. Но однажды он сказал:
- А теперь я буду рисовать точки.
И он нарисовал одну точку большую и другую маленькую.
- Ты будешь Точка-мама, - сказал он большой точке. - А ты - Точка-дочка, - сказал он маленькой.
Сначала точки были очень довольны.
- Хорошо быть точкой! - говорили они. - Куда лучше, чем какой-нибудь закорючкой или загогулиной.
- Не задавайтесь, пожалуйста! - сказала Загогулина, их соседка. - Подумаешь, какие-то там Точки. Сидите и помалкивайте!
Они сидели и помалкивали, но потом Точка-мама сказала:
- Поиграть бы во что-нибудь!

У мистера Кепи было три шляпы, и на улицу он выходил всегда в трех шляпах сразу.
Все, кто жил на Хайстрит: и доктор, и зеленщик, и трубочист - словом, все-все думали: "Какой вежливый этот мистер Кепи! Он три раза снимает шляпу, когда здоровается".
Идя по улице, мистер Кепи любил напевать песенку:

Я - славный мистер Кепи.
Три шляпы я ношу,
Знакомого заметив,
Их приподнять спешу.

Однажды в день рождения королевы на Лондон опустился Туман. Он хотел посмотреть военный парад. Но как только он опустился на Лондон, королева сказала генералу:
- Сегодня парад придется отменить. Туман!
И так повторялось каждый раз, когда на Лондон опускался Туман. Туману было очень обидно, он давно мечтал увидеть парад, но что делать, если каждый раз, когда он появлялся в Лондоне, королева говорила:
- Парад отменяется!
А в Букингемском дворце под королевским троном жила кошка по имени Смоки. Она пожалела Туман и решила ему помочь. Когда подошел следующий день рождения королевы, Смоки написала Туману письмо:

Жил-был на свете Ух. Он был очень доволен жизнью, потому что каждый автобус, который проезжал мимо по дороге, говорил ему "ух!". И все пассажиры в автобусе тоже говорили:
- Ух! Вот это ухаб!
И кондуктор автобуса говорил:
- Ух ты, какой ухаб!
"Хорошо, что меня зовут Ух!" - радовался Ух.
А в это время по дороге на велосипеде ехал мальчик.
"Вот, сейчас опять!" - подумал Ух.
Но мальчик объехал ухаб и никакого "ух!" не случилось.
Ух обиделся.

Как-то раз в Лондоне на Трафальгарской площади обедали сто голубей. На обед у них, как всегда, было пшено.
Вскоре к ним прилетели еще голуби.
- Что это вы едите? - спросили они.
- Пшено! Урр-урр-урр!
Потом прилетели еще голуби.
- Ура! - обрадовались они. - Сегодня на обед пшено!
А потом прилетел голубь, по имени Артур.
- Опять пшено? - сказал он. - Вот надоело!
Он взмыл вверх и опустился на вершину колонны, на которой стоит статуя адмирала Нельсона.
- Ну что за жизнь, милорд! - пожаловался Артур Нельсону. - Каждый день пшено да пшено. Терпеть его не могу!
- А что ты любишь? - спросил адмирал Нельсон.

Солнце освещало дерево, растущее в дальнем углу сада, легкий ветерок раскачивал его ветви, а листья шептали:
- Хочешь, хочешь, хочешь...
Это было волшебное дерево. Стоило встать под это дерево и задумать желание, как желание тут же исполнялось.
А в доме неподалеку от волшебного дерева жил толстый старикан. Звали его Уильям Кэдоген Смит. Он торговал в деревенской лавке мылом и терпеть не мог детей - мальчиков и даже девочек.
Однажды он встал под волшебное дерево и сказал:
- Хочу, чтобы все соседские девчонки и мальчишки очутились на Луне!
Не успел он это сказать, как все девочки и мальчики очутились на Луне.
Там было холодно и неуютно, и самые маленькие дети даже заплакали. Но мамы были далеко, и некому их было утешить.

Случается же такое на свете - потерялся однажды Шшшшш!
Хорошо еще, что полисмен нашел его и спрятал в шкаф в полицейском участке. А потом записал его имя в книгу находок и на доске объявлений вывесил объявление.
И все, кто проходил мимо, останавливались и читали это объявление.
- Что там написано? - спросил маленький мальчик свою маму.
- Написано, что потерялся Шшшшш! - ответила мама.
- А как это он потерялся? - опять спросил мальчик.
- Шшшшш, замолчи!

Далеко-далеко, так далеко, что и не доберешься, жил в горах Тибета як.
Конечно, от чего-то далеко, а от чего-то близко. От снегов и льдов, например, от холодного ветра и дождя со снегом, от влажной травы и отвесных скал - совсем близко. Когда весь день бушевала буря, солнце пряталось за тучи, и в ураганных вихрях носились черные вороны - все это было близко.
А вот магазины и книжки с картинками, мороженое и жаркий камин, кино и дети, бегущие в школу, - это было очень далеко.
У яка не было имени, поэтому мы будем звать его просто Як.
Больше всего на свете Як любил сидеть в укромном местечке среди скал и слушать море. Он где-то нашел морскую раковину - очень красивую, с крутым завитком, - и когда прикладывал ее к уху, то слышал шум морских волн.
Как попала туда морская раковина - никто не мог сказать. Но как-то попала, и Як любил ее слушать.
Днем Як обычно прятал свою раковину от других яков и от ворон, зато ночью, когда зажигались звезды, он усаживался в тихое местечко среди скал, прикладывал раковину к уху и слушал, слушал и мечтал - как бы попасть на берег моря...