Жил да был и заключалось их волшебство, что были у них три волшебные вещи: копье, которое могло злые чары разбить, непотопляемая попона, которая сама по воде плыла, и драгоценное кольцо-талисман, которое силу придавало.
Был у волшебника Гуваки сын единственный, и звали его Гуваликом. С раннего детства начали замечать цыгане за Гуваликом силу богатырскую. Схватит он коня за гриву и на землю валит. До двенадцати лет запрещал отец сыну выезжать в заповедные леса, а как вырос Гувалик, захотелось ему посмотреть на мир. Оседлал он коня и отправился. Едва заехал Гувалик в заповедные леса, как из чащи выскочил тигр и бросился на него. Не растерялся Гувалик, схватил зверя за пасть, поломал ему кости, а потом живьем приволок в табор. Поразился отец, поразились цыгане.
– Сынок, как же ты смог с таким зверем справиться?
– Не знаю я, поддался он мне, вот я его и привез живым.
Обрадовались цыгане и решили по случаю такой удачи пир устроить. Стали созывать гостей со всего света, во все царства стали гонцов рассылать.

Когда женился Вайда на Руже, подошел к нему тесть и говорит:
– Учти, Вайда, ничего не умеет делать дочь моя Ружа, к домашней работе она не приучена, по цыганскому делу ничего не понимает, все у нас в доме за нее делали.
Ничего не ответил ему Вайда, а взял жену свою и уехал из дома тестя. Разбил Вайда в лесу палаточку, костерок развел, а Ружа на телеге сидит, ждет, пока Вайда ее оттуда снимет.
Взял Вайда Ружу на руки, поднес к костру и посадил прямо у огня, а сам давай в огонь ветки подбрасывать! Жарко стало Руже. Кричит она:
– Оттащи меня от огня, Вайда, а то мне невмоготу! А тот будто и не слышит. Вот уже скоро одежда на Руже загорится. Не выдержала она, вскочила с места и бегом от огня.
Подходит тогда к ней Вайда и говорит:

В одной деревне жила старуха-цыганка.
Оседло жила. Вместе с сыном своим век доживала. Жадной она была и с нечистой силой общалась. Не любила старуха, когда к ней в гости кто-то ходил, и лишь только вечер наступал, выходила она во двор. Встанет, заклинание пробормочет, а потом повернется вокруг себя и превращается в свинью. И всем, кто к ее дому идет, начинает эта свинья под ноги бросаться. Собьет на землю и катается. Так всех от своего дома и отвадила.
А сын у старухи красавец был. Не знал он про колдовство своей матери, а та ему ничего о себе не рассказывала. Вырос парень и познакомился с хорошей цыганкой. Полюбили они друг друга. Как узнала старуха про это, недоброе затаила. Как-то раз захотелось девушке жениха своего проведать.
Только к его дому подошла, а навстречу ей свинья выскакивает, под ноги бросается, проходу не дает. Сбила девушку с ног и чуть до смерти не укатала, еле та отбилась и убежала. Прибежала цыганка к братьям своим да все рассказала, как было дело.
– Эй, сестричка ты наша, плохо твое дело, не иначе как ведьма – мать твоего жениха. Не следует тебе за него замуж идти.
– Что вы, братья мои дорогие, люблю я его пуще жизни.

Известное дело, домовой разные виды принимать может, на то он и домовой. Кого он оберегает, а на кого и горе-беду посылает, если невзлюбит.
Однажды так случилось. Сидит цыганка в избе у мужика и вдруг замечает: по комнате ребеночек какой-то бегает – туда-сюда, туда-сюда. Удивилась цыганка, протерла глаза, получше пригляделась. И что же: перед ней бегает маленький человечек. Колпачок у него красный, борода длинная, до колена, сам весь седой. И вот он то в один угол побежит, то в другой. Растерялась цыганка да как закричит и вон из избы. Сбежались на крик мужики, всю избу обшарили, никого не нашли. А это домовой приходил, весточку подавал.
Той же ночью спит цыганка, и снится ей сон: подходит к ней старичок в красном колпаке, с длинной седой бородой, веселый такой. Вот он улыбается и говорит:
– Ты скажи, доченька, отцу, чтобы корм лошадям не давал, побереги скотину.
Наутро говорит цыганка своему отцу про тот сон, что ночью видела. Нахмурился отец и пошел проверять овес, что вчера привезли мужики. А он оказался отравленным. Кто-то позлобился. А домовой предупредил.
Как-то раз домовой снова пришел к цыганке во сне. Был он очень грустным, колпачка на нем не было, а седые волосы были взлохмачены.

Остановился у реки небольшой цыганский табор. Распрягли цыгане коней, шатры поставили, костры разожгли, а женщины пошли на речку белье постирать. Вожаком этого табора был один старик по кличке Корча. Носил он седую бороду до пояса, брови у него были косматые, волосы всклокочены, ну колдун колдуном. И взгляд какой-то острый, пронзительный. Ходил он в шелковой рубашке, подпоясанной красным расшитым кушаком.
И вот пошла жена Корчи стирать его одежду. Постирала, на куст повесила сушиться. А потом отправились цыганки в деревню, а мужчины своими делами стали заниматься, все как обычно. Под вечер все вместе собрались. Начали женщины одежду с кустов снимать. Пошла жена Корчи за одеждой, все сняла, что постирала, глядь, а кушака-то и нет. Кинулись искать кушак, шум поднялся. Мужиков как будто никто не видал возле табора. Обычно ребятишки из деревни на цыган прибегают смотреть, могли бы они ненароком кушак стянуть, так и их тоже не было, никто деревенских ребятишек в глаза не видел.
Стал Корча своих спрашивать:

Одна таборная цыганка одолжила как-то у колдуна большие деньги. Пришел срок отдавать, а расплачиваться нечем. Что делать, если слово держать надо. Но еще худшее преступление, если к сроку не приедешь. Это цыгане совсем не почитают. Такому человеку веры нет больше.
Худо цыганке: мужа нет, детей куча, и нечем расплатиться. Пошла цыганка к колдуну и говорит:
– Ты уж отсрочь мне мой долг еще на пару месяцев.
Договорились они. Однако и через два месяца у цыганки деньги не появились. А в этом случае по законам цыганским она должна была перед своим судом предстать – судом старейшин.
Ну что ж, делать нечего.
Опять поехала цыганка к колдуну с повинной.
– Что хочешь делай, а денег у меня нет. Можешь на суд цыганский подавать, воля твоя.
Посмотрел на нее колдун, прищурясь, и сказал не добро:

Cпит цыганка, и снится ей сон, будто приходит к ней какая-то старуха и говорит, чтобы шла она за водой туда-то и туда-то.
– Большой клад попадет к тебе, милая, ты уж своего счастья не упускай, – сказала старуха и сгинула.
Проснулась цыганка в холодном поту. Видит: муж рядом спит. Ничего ему говорить не буду, пусть потом порадуется , – решила цыганка и потихонечку выбралась из шатра. Взяла она коромысла, повесила ведра на них, веревку прихватила и пошла по дороге, как ей старуха велела. А в небе луна светит, путь цыганке освещает. Видит цыганка: и вправду, колодец стоит. Привязала она к ведру веревку и бросила ведро вниз. Зачерпнула раз, вынимает ведро, а в нем одна грязь да песок. Снова бросила цыганка ведро в колодец, второй раз зачерпнула, вынимает ведро, а в нем угли черные. Забулькал тут колодец, забурлил, и начала из него вода подниматься – прямо к цыганке. Ключом бьет вода. Со страха пустилась цыганка бежать. Пробежала немного да опомнилась, вспомнила, что старуха ей про клад говорила. Подумала цыганка и вернулась обратно. Подошла к колодцу и тут же вспомнила, что ведро с веревкой она в колодце утопила. Воскликнула цыганка:
– Боже, сделай так, чтобы вернулось мое добро! Едва произнесла она эти слова, как на поверхность воды поднялась маленькая бочечка деревянная и плывет прямо в руки цыганке...

Жил богатый цыган. Торговал этот цыган лошадьми и нажил большое состояние. Померла у этого цыгана жена и оставила мужу маленького сына. Что делать? Как ребенка воспитывать?
Женился цыган на другой женщине, да только счастья у него с ней не было.
Тосковал цыган по первой жене и всю любовь перенес па своего маленького сына – уж больно тот был похож на мать. Не поправилось это мачехе, и невзлюбила она неродного сына. Ходит и жалуется матери своей:
– Что такое? Как приедет муж с ярмарки – не ко мне бежит, а к ребенку, а меня словно и не существует.
Как-то раз собрался цыган торговать и говорит перед дорогой своему сыну:
– Приказывай, сынок, какой тебе подарок купить. Что ты попросишь, то я и сделаю. А сын ему отвечает:
– Ничего мне не надо, отец, об одном прошу: когда заедешь в город, как бросится тебе в глаза первое, что продается, то и купи!
– Ну ладно, сынок! – усмехнулся отец. – Так и быть, первая покупка твоя.
Запряг цыган лошадей и укатил.
Заезжает в город, смотрит: мужичонка едет на лошади, а к хвосту лошадиному лошачок привязан. Вспомнились цыгану слова сына, подошел он к мужичку ц спрашивает его:

В одном прекрасном месте жил царь, и было у него три сына: один – младший, родной, а двое – с женой достались. Имел этот царь большое богатство, нажитое им невиданным образом.
Все, что он хотел, являлось к нему. И потому это богатство являлось к нему, что росла в царском саду золотая яблоня. И вот напасть – с некоторых пор принялся налетать из дальних мест на царский сад волшебник Ворон-Вороневпч.
Что он делал? Ломал сучья на яблоне и поедал золотые яблоки. Запечалился царь, собрал своих сыновей и говорит:
– Что будем делать, дети мои? Какая-то хищная зверина прилетает в наш сад, ломает сучья на яблоне и съедает золотые яблоки.
– Надо выследить вора, – отвечают дети.
– Сынки мои, разве его укараулишь, коли он по воздуху летает?
– А мы попробуем. Бросим жребий, кому достанется первую ночь сад сторожить.
Так и сделали. Бросили жребий, и выпало старшему сыну. Взял он теплую перину и пошел в сад. Подошел он к беседке, что возле яблони стояла, расстелил перину, лег на нее, завернулся и заснул. Так он ничего и не выследил и вернулся наутро ни с чем. А Ворон-Вороневич прилетел, наломал сучьев, поклевал яблок и улетел себе спокойно в свое царство. Спрашивает царь старшего сына:

Жил-был цыган-колдун. И была у этого колдуна заколдованная лошадь – чистокровный арабский рысак.
Таких красивых лошадей нигде не сыщешь. На скачках эта лошадь всегда первые призы брала. Да и не только на скачках наживался колдун. Известное дело: завистников у него было много. Ведь цыгане часто лошадей уводили, а такую лошадь украсть – почетное дело для цыгана. Эту лошадь у колдуна не меньше ста раз пытались увести, да только все было бесполезно.
Вот украдут у колдуна лошадь, а он сразу по базарам да по ярмаркам ходить принимается – лошадь разыскивает.
Уж ее и красили, и перекрашивали, уж что только цыгане над ней не проделывали, чтобы ее не отыскали, – ничего не помогало. Стоит только колдуну на базаре появиться, как его заколдованная лошадь сразу на дыбы становилась и бегом к хозяину.
– А ты почем знаешь, что это твоя лошадь, ведь твоя другой масти была? – начинают накидываться на колдуна конокрады, а тот спокойно отвечает:
– Есть у меня одна заметка своя...

Давно это было. Стояла дождливая погода: осень, слякоть. Выехал старый цыган в дорогу: где поменять, где продать, чтобы денег скопить, а то поди зима на носу, надо и к дому прибиваться.
Погрузил цыган на телегу свои пожитки, детей посадил, а сам уселся вожжами править. И жена рядышком сидит. Едут они, а тут и ночь подступает. Надо где-то деревню искать, чтобы переночевать остановиться. Смотрит цыган: невдалеке ручеек показался, мостик через ручей. Только цыган лошадь к мостику направил, чувствует, она спотыкаться начала, словно у нее в ногах кто-то путается. А перед самым мостиком и вовсе лошадь остановилась. Разозлился цыган, дал жене вожжи в руки, спрыгнул с телеги и говорит:
– Подержи-ка лошадь, я вижу, она с ума сошла ну-ка я ее сейчас кнутом...
– Погоди на лошадь злиться, зачем зря ее трогать. А может, там что-нибудь есть, а может, она волков чует?
Подошел цыган к лошади и видит: в ногах у нее маленький баранчик путается. Подивился цыган:
– А ну-ка слезай, жена, посмотри, что я тут нашел Баранчик живой. Да еще какой хороший.

В некотором царстве, да не в том государстве, в котором мы живем, жил один человек. И был у этого человека единственный сын. Звали этого сына ну, скажем Ванюшкой. До двенадцати лет жил он с родителями. Баловали они его. Как откажешь единственному сыну? Вот он их и не слушал – ни мать, ни отца. Что они ни скажут, о чем ни попросят, ничего не выполнял. И вот как-то раз он им и говорит:
– Вот что, мать, вот что, отец. Мне уже двенадцать лет, и хочу я поехать на мир посмотреть.
Заплакали родители, зарыдали горькими слезами:
– Не надо, Ванюшка, что ты, зачем?! Не уходи. Ведь, кроме тебя, нет у нас никого. А тот ни в какую.
– Все, – говорит, – благословите – поеду и не благословите – тоже поеду.
– Бог тебя благословит, сынок, – вздохнули с огорчением отец и мать. – Поезжай с богом. Хочешь – пешком иди, хочешь – коня последнего возьми...
Короче сказать, отправился этот Ванюшка в путь. Сколько он прошел, сколько проехал – никто не знает, а только пристроился он к одному богатому человеку в работники. Может, к князю какому, а может, и к самому государю, врать не стану. Стал он у этого человека работать. А у того была одна-единственная дочь.

Правду ли говорят или нет, врать не буду, только слышал я эту историю от своего деда, а тот от своей бабки ее слышал. Мой дед ста двадцати лет был померши, а бабка его еще больше прожила. Тогда годы не считали.
Было место такое – Пустой бор. Говорят люди, что в этом месте еще Илья Муромец жил. Только это было давно, а наше дело позже было.
Стояло поместье в тех краях, а в нем барин был богатый со своей барыней. И вот однажды стучится к этому барину в ворота старик-цыган:
– Открывай, барин, дело есть.
Открыли ему ворота, впустили, расспрашивать стали:
– Кто ты, да что ты, да зачем пришел? Вытаскивает цыган из-за пазухи старинный свиток и показывает барину. Развернул барин свиток и видит: перед ним карта его же собственного поместья, а на ней стрелочки, крестики всякие, а внизу надпись: Отмерь от крыльца столько-то саженей и столько-то аршин . Обрадовался барин, велел накормить старика-цыгана, напоить его.
А на этой карте клад был обозначен, да не просто клад, а целый сундук с золотом. Поел цыган, попил, поблагодарил барина за угощение, встал из-за стола и говорит:

Жила в деревне женщина, и пользовалась она недоброй славой. Поговаривали люди, что колдунья она, и все в округе побаивались к ней ходить. Как-то раз зашла к ней цыганка просить, а старуха подошла, закрыла за цыганкой дверь, воткнула иголку в притолоку и усадила цыганку рядом с собой поговорить. Так три дня они и проговорили, хочет цыганка встать и уйти, но только до порога дойдет, а переступить не может, словно ее сила какая-то держит. Так и мучилась, пока не сжалилась над ней старуха-колдунья, пока не вытащила иголку из притолоки и не отпустила бедную цыганку.
А еще вот что вытворяла ведьма: как праздник какой, шмыгнет она в подворотню и тут же оттуда выскакивает в виде козы и давай рогами мотать – людей разгонять. Разбегутся люди, и праздник весь кувырком.
Захотели ее выгнать из села, да нашлись люди, которые не поверили в то, что она колдунья. Вот как-то раз на праздник собрался весь народ в церкви, и колдунью притащили. Стал поп молитвы читать, а потом велел всем к иконе приложиться. Только первый мужик подошел, как кто-то все свечи в церкви задул. А поп кричит: