Хитроумный Нгеу

В давние времена краем Те правил на редкость жадный, спесивый и властолюбивый правитель. И завел он такое правило: каждый день, выслушав доклады подчиненных, садился он в тени раскидистого дерева баньян, что росло у самой проезжей дороги. Кто ни пройдет, ни проедет мимо, должен снять шляпу с головы и склониться в низком поклоне. А ежели кого правитель окликнет, тот должен немедля поднести ему какой-нибудь подарок – хоть курицу, хоть связку бананов. Нет у тебя при себе ничего – будь любезен отработать три-четыре дня на полях у правителя.
Как-то раз проходила мимо баньяна старушка. Шла она из своего селения в соседнее внучат проведать и несла им гостинец: восемь спелых ананасов и десяток куриных яичек. Увидал правитель-жадина соком налитые ананасы, аж слюнки у него потекли. Кликнул он стражников и велел им отобрать у старушки плоды.
– А ты, старая,– обратился он к бедной женщине,– можешь зайти ко мне на подворье и скажи, что я приказал с тобой рассчитаться за четыре ананаса.
Разрешить-то правитель как будто разрешил зайти на свое подворье, а попробуй зайди – у каждого входа стоят суровые стражники, за высоким забором рычат злющие псы! Вот старушка поклонилась правителю и молвила:
– О сиятельный господин, дозвольте преподнести вам эти ананасы в дар. Не пойду я к вам на подворье за платой, негоже такой простолюдинке, как я, разгуливать по усадьбам чиновных правителей.
Сказала так старушка и удалилась. А ей вслед глядел Нгеу, простой поселянин, человек находчивый и разумный. Рассердился Нгеу при виде этакой несправедливости и решил поквитаться с жадным правителем, тем более что и сам имел с ним давние счеты.
Дело в том, что долгие годы Нгеу отказывал себе во всем, от зари до зари гнул спину в поле, ходил в лохмотьях, питался впроголодь. А все потому, что монетку к монетке складывал, деньги копил, чтобы обзавестись наконец быком, лучшим помощником в крестьянском хозяйстве. Достался ему бык захудалый, тощий, изнуренный тяжелой работой у нерадивых хозяев. Нгеу стал холить быка, обихаживать: и сытно кормить зеленой травой, и в жару купать в прохладном ручье, и пахать на нем только в утренние часы. Вот бык и стал прямо на глазах наливаться силой. Вскоре сделался толстым, с лоснящимися боками. Жить бы Нгеу и радоваться.
Однако правитель-жадина, как говорится, глаз положил на быка бедного поселянина. Уже несколько раз пытался отнять быка, но ведь и Нгеу не так-то прост!
В тот день, когда на глазах у Нгеу правитель обидел бедную старушку, крестьянин окончательно потерял терпение. Отобедав, взял он охапку соломы, свернул ее наподобие птичьего гнезда, внутрь вложил с десяток рыбок-вьюнов и одного угря, потом забрался на верхушку раскидистого баньяна, под которым любил сиживать правитель, и приладил гнездо между веток.
В тот день Нгеу с быком возвращался с поля пораньше. Перед тем он нарочно выкупал быка в ручье тщательней обычного. Вот приближаются они к баньяну, и правитель так и впился взглядом в лоснящегося красавца быка. А Нгеу идет, задрав голову, и так удивлен чем-то увиденным на вершине дерева, что даже забыл своевременно шляпу снять.
– Эй ты! – кричит возмущенный правитель.– На что ты там глаза пялишь? Какую невидаль увидел?
– Ой, простите, сиятельный господин! – стал оправдываться Нгеу.– Я и впрямь увидел на вершине дерева нечто необычное. Поглядите сами: там рыбки-вьюнки свили себе гнездо.
– Рыбки? Гнездо? – переспросил правитель.– Экий ты, однако, болван! Что за околесицу несешь: рыбки свили гнездо! Уж не потешаться ли надо мною ты вздумал? Смотри у меня!
– Да разве посмел бы я потешаться над вами, сиятельный господин? Тут все в нашей округе знают, что вьюнки любят вить гнезда на высоких деревьях. Я сам не далее как в позапрошлом году снял с этого же дерева гнездо с рыбой. Там еще и угорь был. Если не верите, жену мою спросите, она соврать мне не даст.
Правитель решил выставить дураком простоватого с виду крестьянина и насмешливо молвил:
– Коли ты так уверен в своей правоте, я готов биться с тобой об заклад. Докажешь, что рыба вьет гнезда на деревьях,– отдам тебе свое одеяние, пластинку из слоновой кости – знак моего чиновного достоинства, свою усадьбу и землю. Но если никакого гнезда на дереве не окажется, то, уж не обессудь, заберу твоего быка.
Нгеу на миг задумался, изобразил на лице нерешительность, потом говорит:
– Что вы! Разве такой простой поселянин, как я, смеет биться об заклад с сиятельным господином? Такого отродясь не бывало. К тому же позвольте предупредить вас, что спор вы все равно проиграете: я собственными глазами вижу на дереве рыбье гнездо.
– За меня не тревожься! – прикрикнул правитель.– Лучше прощайся скорей со своим быком.
А у Нгеу только одна забота: скорей бы появился еще кто-нибудь на дороге, чтобы был у него свидетель. Как иначе потом заставишь чиновного господина слово сдержать?! На счастье, из-за поворота вышли два торговца буйволами и быками. Вот крестьянин и говорит:
– Сиятельный господин, давайте для верности призовем в свидетели этих двух почтенных купцов.
Правитель милостиво кивнул головой, и купцы стали свидетелями их спора. Нгеу совсем уж было собрался лезть на дерево, но правитель его остановил:
– Нет, пусть на дерево лезут стражники. А ты пока с быком прощайся, скоро он станет моим. Чтобы тебе не так обидно было, можешь надеть мое платье и взять пластинку из слоновой кости. Ха-ха-ха! Покрасуешься хоть недолго в одеянии из парчи!
Нгеу медлить не стал, вырядился важным господином и уселся в ожидании под баньяном. Стражники тем временем на дерево полезли. Прошло несколько минут, и они спустились, держа в руках гнездо, в котором лежало с десяток вьюнов и угорь.
У правителя глаза выпучились, челюсть отвисла. Стоит – ни словечка вымолвить не может. Нгеу поблагодарил свидетелей, отпустил их с миром. Потом приказал стражникам принести все добро правителя и поровну разделил его между всеми жителями селения.
Долго еще жил хитроумный Нгеу в довольстве и счастье, землю пахал, выращивал кукурузу и рис и никогда не забывал подбросить лишнюю охапку сена своему красавцу быку.

Уважаемый читатель, мы заметили, что Вы зашли как гость. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.