Не свой и не чужой

Кто от своих отстал и пытается к чужим пристать, наверняка погибнет, и об этом одинаково позаботятся и те, от кого он ушёл, и те, к кому он пришёл.
Однажды Шакал, по имени Курруб, бродил в окрестностях города Уджаини. Была безлунная ночь, звёзды еле-еле мерцали, и Шакал, сбившись с дороги, подошёл совсем близко к домику, в котором жил красильщик. Перед домом красильщика стоял большой чан с голубой краской. Любопытный Курруб подпрыгнул, чтобы заглянуть в чан, но лапы его скользнули по краю чана, он не удержался и бултыхнулся прямо в краску. Уж как он ни прыгал, как ни крутился, а выбраться из чана не мог. Приближалось утро. Шакал был в отчаянии, не зная, что ему предпринять. «Утром придёт красильщик, увидит меня и убьёт!» От одной этой мысли у Курруба кровь застыла в жилах.
Настало утро. Бедный Шакал сидел в чане ни жив ни мёртв. Услышав шаги красильщика, он от страха окунулся с головой в краску и оцепенел, словно утопленник. Красильщик подумал, что Шакал действительно захлебнулся, вытащил его из чана, отнёс подальше от дома и бросил возле дороги.
Как только красильщик отошёл от него, Курруб вскочил и бросился бежать со всех ног. Отбежал Шакал от города подальше и сел под деревом отдышаться. Посмотрел Курруб на свои лапы, а они голубые, посмотрел на шкуру, она тоже голубая!
«А почему бы мне не воспользоваться этим? – подумал Курруб. – Раз я голубой, значит, и кровь у меня голубая. А раз у меня голубая кровь, значит, я раджа!»
Встал Шакал Курруб и важно направился к лесу. Здесь Курруб собрал всех шакалов и объявил:
– Её величество богиня леса назначила меня вашим правителем. Видите, я голубой, как бог Кришна! Отныне всё в этом лесу должно подчиняться моим приказаниям.
Шакалы взглянули на голубую шкуру Курруба, поверили ому и упали перед ним на колени.
– Приказывай, владыка! – сказали они. Так Шакал Курруб стал владыкой этого леса.
Сначала его приближёнными и слугами были только шакалы, но потом ему показалось этого мало, и он потребовал, чтобы ему служили львы, тигры и другие могучие звери. И никто, кроме шакалов, не догадывался, что по-настоящему-то он просто шакал.
Курруб с каждым днём всё больше и больше задирал нос. На шакалов он теперь и смотреть не хотел, даже близко не подпускал их к себе и обращался с ними, как с самыми презренными существами.
Обиделись шакалы на Курруба и стали думать, как ему отомстить. И вот однажды, когда собрались они на совет, выступил вперёд самый старший Шакал и говорит:
– Курруб отступился от шакалов и презирает нас, как будто мы ему чужие. Я считаю, что он должен быть наказан. Ему служат и львы и тигры, но ведь они не знают, что Курруб – шакал. Их всех обманула его голубая шкура. Слушайте меня, и я научу вас, как наказать этого зазнайку.
Через некоторое время собрались шакалы наподалёку от жилища Курруба и завыли. Не выдержал Курруб и тоже завыл. И тут все звери догадались, что владыка леса всего-навсего шакал. Гнев охватил зверей, бросились они на Курруба и разорвали его на части.
– Всегда надо помнить, – продолжал Чакравак, – что близкий, ставший недругом, опаснее врага: он знает и слабости и достоинства противника и поэтому с лёгкостью уничтожает его, как огонь – сухое дерево.
– Пусть так, – сказал Хираньягарбх, – но мы всё-таки должны повидать Ворону и поговорить с ней. Позовите её сюда!
– Хорошо, – сказал Чакравак. – Но мы уже отправили шпиона в стан врага и привели нашу крепость в боевую готовность. Поэтому, как только вы переговорите с Вороной и Попугаем, Попугай должен сразу же покинуть крепость.
Созвали всех министров и пригласили Попугая и Ворону Мэгхаварну.
Усевшись напротив Хираньягарбха, Попугай задрал голову и высокомерно заговорил:
– Выслушай меня, б Хираньягарбх! Я посол владыки и повелителя всего Джамбудвипа великого раджи Павлина Читраварна. Я пришёл сказать тебе от его имени: "Если тебе дорога твоя жизнь и ты не хочешь с нею расстаться, если ты богат и не хочешь потерять казну, то немедленно явись к Читраварну с повинной и покорись ему. Но если ты этого не сделаешь, то лучше сразу оставь Карпур и отправляйся куда глаза глядят, потому что Карпур тебе больше не принадлежит.
Ярости Хираньягарбха не было границ.
– Прогоните этого вестника зла из моих владений! – сказал он гневно. – Неужели никто из моих подданных не заставит его замолчать?
Тут поднялась Ворона Мэгхаварна и сказала:
– Дозволь мне, о великий махараджа, покончить с этим гнусным Попугаем!
– Нет, нет, досточтимая Ворона, – сказал министр Чак-равак, – так делать не полагается. Недаром говорят: "Совет, на котором нет старейшин, – уже не совет; старейшина, который говорит не по справедливости и идёт против закона,– не старейшина; закон, к которому нет уважения, – не закон; а какое же может быть уважение там, где господствует страх? Есть такой закон, – продолжал Чакравак: – какую бы весть ни принёс посол, его убивать нельзя. Ведь он ничего не говорит от себя, а только передаёт слова того, кто его послал.
Так министр Чакравак пытался образумить раджу Хираньягарбха и Ворону. Но у них был слишком горячий нрав, и ему ещё долго пришлось их уговаривать.
А Попугай тем временем встал и молча удалился.
Вскоре Попугай вернулся в свои родные горы и явился к Павлину. Увидел его Павлин Читраварн и спросил:
– Ну, что ты узнал хорошего? Что за остров Карпур? В каком положении наши дела?
Попугай отвечал:
– Остров Карпур – это второй рай. Нет слов, чтобы описать его... А дела наши таковы, что нужно начинать войну.
Услышав это, Павлин созвал своих министров на совет и сказал:
– Мы начинаем войну. Что вы можете мне посоветовать?
На это Коршун ответил:
– Войну можно начинать только тогда, когда вождь знает своих советников, когда министры ему верны и преданны и когда враг не готов к войне.
Тогда Павлин сказал:
– Позвать астролога! Пусть он предскажет, какой день принесёт нам удачу и когда нам выступать в поход.
– О повелитель, – сказал министр
Коршун, – мы не должны сейчас отправляться в поход! Только глупцы лезут в драку, не выяснив сил противника, и, как правило, получают за это по заслугам.
– Зачем так много слов? – рассердился Павлин. – Позовите астролога, пусть он выберет счастливый для нас день, а мы пока будем готовиться к походу!
И вот, в благоприятный по предсказанию астролога день, армия Читраварна выступила в поход на остров Карпур.
Через некоторое время Лебедю Хираньягарбху доложили, что армия Читраварна остановилась неподалёку в долине, а сам он со своими советниками расположился в горах Малайя.
[Малайя – горы на западном побережье полуострова Декан. ]
– Надо быть осторожными и глаз не спускать с Павлина! – сказал Журавль. – Первый министр Павлина – старый вояка, и его надо опасаться больше всего. Говорят, они уже подослали к нам шпиона... О махараджа, – воскликнул Журавль, – неужели этот шпион- Ворона!
– Нет, – сказал Хираньягарбх. – Если бы Ворона была шпионом, она не предложила бы убить посла Попугая;
– И всё же, – возразил Журавль, – когда в лагере находится чужой, нужно быть осторожным. Вороне не следует доверять.
– Чужой, пришедший с добром, всё равно что родной. А родной, творящий зло, всё равно что чужой. Вирвар-герой, когда служил у раджи Шудрака, во имя долга принёс в жертву своего единственного сына.
– Как это было? – спросил министр Журавль.
– А вот слушай...-сказал Хираньягарбх.

Уважаемый читатель, мы заметили, что Вы зашли как гость. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.