Сунский царь Юань захотел иметь у себя картину. К нему пришли все придворные писцы и встали у трона, держа в руках ритуальные таблички, облизывая кисти и растирая тушь. Ещё столько же стояли за дверью зала. Один писец пришёл с опозданием, поспешно вошёл в зал, взял табличку, но не встал в ряд с другими, а тут же прошёл в свои покои. Царь послал человека посмотреть за ним, и тот увидел, что писец снял одежды и голый сидел, раскинув ноги, на полу.
— Вот настоящий художник! — воскликнул царь. — Ему можно поручить дело.

Цзинский царь выступил для соединения с союзниками, чтобы напасть на царство Вэй. Царевич Чу поглядел на небо и рассмеялся.
— Отчего смеёшься? — спросил царь.
— Я, ваш слуга, смеюсь над соседом, — ответил царевич. — Он проводил жену к её родителям, а по дороге заметил женщину, собиравшую листья шелковицы. Она ему понравилась, и он стал с ней заигрывать. Но тут обернулся и поглядел вслед своей жене: её тоже кто-то манил.

Однажды к отшельнику пришёл странник и, исполнив ритуал приветствия, попросил наставить его на путь истины.
— Я знаю, что занимает твои мысли и крадёт радость бытия, — сказал отшельник. — Всю свою жизнь ты ищешь совершенства в людях и, не находя его, не можешь обрести покой. Но я знаю лекарство от твоей болезни. В общении с каждым следует искать лишь то, что тебе по душе, дополняя качества одного чертами другого и свойствами третьего. Тогда в дюжине мужчин ты сможешь обрести хорошего друга, а в дюжине женщин — великую любовь.

В давние времена в одном торговом городе жил чиновник. Однажды, когда он проходил по рыночной площади, к нему быстро подошёл какой-то странный оборванец и, выкрикнув бранные слова, плюнул в лицо чиновнику и убежал.
Не вынес чиновник позора и заболел. Так бы и умер, но его друзья послали за лекарем, который славился своим умением исцелять душевные раны. Лекарь дал больному пять лекарств и велел каждую ночь, просыпаясь в назначенный час, принимать одно из них.
Настала ночь. Принял чиновник первое лекарство, и приснилась ему рыночная площадь и то, как оборванец плюнул ему в лицо. От нестерпимого унижения и позора страшно закричал больной и проснулся.
На следующую ночь принял он второе лекарство и снова увидел тот же самый сон, но вместо позора он ощутил леденящий душу страх.

Моу, сын царя Вэй, пошёл к мудрецу Чжуан-цзы за советом.
— Вот я стою здесь с тобой, — начал он, — и смотрю на море, на то, как волны разбиваются о камень. Тело моё здесь, но сердцем я далеко отсюда, у городских башен царства Вэй. Как же мне быть?
— Цени жизнь, — ответил Чжуан-цзы. — Тот, кто ценит жизнь, презирает выгоду.
— Это я знаю, — сказал царевич. — Но я не могу себя побороть.

Свет спросил у Небытия: «Вы, учитель, существуете или не существуете?», — но не получил ответа. Вгляделся пристально в его облик: тёмное, пустое. Целый день смотри на него — не увидишь, слушай его — не услышишь, трогай его — не дотронешься.
— Совершенство! — воскликнул Свет. — Кто мог бы ещё достичь такого совершенства! Я способен быть или не быть, но не способен абсолютно не быть. А Небытие, как этого достигло?

Царевич Моу из Срединных гор спросил у Чжуан-цзы:
— Как мне быть? Телом скитаюсь по рекам и морям, а сердцем пребываю у дворцовых ворот в Вэй.
— Цени жизнь, — ответил Чжуан-цзы. — Кто ценит жизнь, презирает выгоду.
— Знаю это, — ответил царский сын Моу, — да ещё не могу с собой совладать.

Однажды два молодых воина пришли к Птице — Хранительнице Чёрного Камня с просьбой приумножить их познания в воинском искусстве и объяснить им, как проявляется сила, идущая от души. Птица выслушала юношей и попросила одного из них, многократно превосходящего своего товарища физической мощью, проявить силу тела и поднять огромный камень, лежащий неподалёку. Когда воин с трудом поднял камень, Птица спросила его, сможет ли он отбросить свою ношу далеко от себя.
— Нет, не смогу, — честно признался тот.
— Тогда положи камень на ногу своего товарища, — попросила Каменная Птица.

Юноши «Ветвей дерева» и клана «Хранителей времени» в течение года вместе изучали воинское искусство.
На ежегодных состязаниях молодые бойцы «Ветвей дерева» победили своих братьев из «Хранителей времени» только потому, что по совету Птицы — Хранительницы Камня они часто созерцали цветущие лотосы.
Это ли не сила красоты?

Однажды могучий воин пришёл к Птице — Хранительнице Чёрного Камня за советом.
— Я хочу стать сильнее, — сказал воин, — что для этого надо сделать?
— Подними эту скалу, — попросила Птица, но воин не смог выполнить её просьбу.
— Сила твоих мыслей таится в груди, — сказала Птица, — поэтому тебе тяжело поднимать скалу. Ты неустойчив и слаб.

Птица — Хранительница Чёрного Камня часто рассказывала историю о том, как молодой воин перед решающей битвой пришёл к своему учителю и в течение ста одного вдоха и выдоха сидел перед ним в молчании. После этого молодой воин легко одержал победу над опасным и опытным врагом.
Это ли не сила сердца?

Младший брат Ян Чжу по имени Бу отправился гулять, надев белое платье. Пошёл дождь, он снял белое и сменил его на чёрное. Когда же вернулся домой, собака его не узнала и встретила лаем. Ян Бу рассердился и хотел побить собаку.
— Не бей! — сказал ему Ян Чжу. — Разве ты сам не удивился бы, если бы собака ушла белой, а вернулась чёрной? Ты поступил бы так же, как она.

Однажды императору Чжуан Чжоу приснилось, что он — бабочка, весело порхающая бабочка. Он наслаждался от души и не сознавал, что он — Чжоу.
Но вдруг проснувшись, удивился, что он — Чжоу, и не мог понять: снилось ли Чжоу, что он — бабочка, или бабочке снится, что она — Чжоу.
Это и называют превращением вещей, тогда как между Чжоу и бабочкой непременно существует различие.

Конфуций, странствуя по Востоку, заметил двух спорящих мальчиков и спросил, о чём они спорят.
— Я считаю, что солнце ближе к людям, когда только восходит, и дальше от них, когда достигает зенита, — сказал первый мальчик. — А он считает, что солнце дальше, когда только восходит, и ближе, когда достигает зенита.
И добавил:
— Когда солнце восходит, оно велико, словно балдахин над колесницей, а в зените мало, словно тарелка. Разве предмет не кажется маленьким издали и большим вблизи?!

Конфуций любовался в Люйляне водопадом; струи спадают с высоты в три тысячи жэней, пена бурлит на сорок ли. Его не могут преодолеть ни кайманы, ни рыбы, ни черепахи — морские или речные. Заметив там пловца, Конфуций подумал, что тот с горя ищет смерти, и отправил своих учеников вниз, чтобы его вытащить. Но тот через несколько сот шагов вышел из воды с распущенными волосами, запел и стал прогуливаться у дамбы.
Конфуций последовал за ним и ему сказал:
— Я принял тебя за душу утопленника, но вгляделся: ты — человек. Дозволь задать вопрос: владеешь ли секретом, как ходить по воде?