Чахкли (чахклинг) – это маленькие, голые, живущие под землей и под камнями люди, очень суетливые, очень переимчивые, они добрые, но иногда своим озорством приносят вред человеку.
Они часто резвятся на песчаных берегах, ныряют под землей, из-под земли на поверхность, потом опять под землю. Их суетливость у нотозерских саамов вошла в поговорку. Суетливому человеку иногда задают иронический вопрос: «Что ты ныряешь, как чахкли?»... Увидели раз саамы чьи-то маленькие человеческие следы на песке. Подумали: "Что за народ бегал по песку?"Положили саамы на песке рыболовную сетку, а сами ушли. Вернулись, видят: чахкли в сетке запутался. Он был голый, красивый, хороший, совсем как маленький ребенок. Взяли они его к себе. Оставили его жить в доме.

Повадился вокруг стойбища Тала-медведь ночью шататься. Ходит тихо, голоса не подаёт, за камнями таится — выжидает: глупый ли оленёнок от стада отобьётся, щенок ли за стойбище выскочит, ребёнок ли.
Однако как ни таись, а следы на снегу остаются. Увидали матери те следы, сказали детям:
— Не катайтесь поздно при луне с горки! Тала-медведь близко. Схватит, в свою тупу унесёт, на обед задерёт.
Луна взошла, а непослушные дети всё с горки катаются.
Вылез из-за камня Тала-медведь, раскрыл свой мешок — кису, поперёк дороги поставил, а сам подальше залёг.
Покатились ребята с горки да в медвежью суму влетели! Схватил Тала суму, на плечи взвалил, идёт домой, радуется: «Полную кису ребят несу! Вкусно поем!»

Недалеко от города Колы жили старик со старухой. детей у них не было.
Старик охотился, а старуха управлялась дома.
Однажды ходил старик по лесу и вдруг заметил, что между корнями одной старой-престарой ели дымок курится. Подошел он ближе, смотрит: дыра в земле. Он лег на мох и опустил голову в дырку: что там такое? Что там делается?
И видит: там, под землею, житье такое же, как у нас, саамов: погосты стоят – одни в лесу, другие у моря, пастухи оленей пасут, рыбаки рыбу ловят. В погостах вежи – шалаши из тесаных досок такие же, сверху берестой и дерном покрыты, стоят как положено, в два ряда. В вежи люди входят и выходят из них, и детишки по улицам бегают. Вон бабенка выскочила из одной вежи и бежит к себе домой, в руках у нее головешка дымится, искры сыплются – это женщина заняла у соседки огня, надо ей распалить огонь в очаге своего дома.

Приехали однажды саамы на кережках к берегу моря. Они хотели переправиться через салму на остров и там поохотиться на зверей.
На матером берегу у них вежа и находился карбас.
Отвязали они от кережек оленей, отпустили их пастись, а сами на карбасе переправились через салму на остров.
Привязали карбас у берега и пошли по острову. Ходили, охотились.
Старший у них был колдун-сновидец. Он увидел во сне, что неладное что-то случилось. «Не отвязали ли чаклинги наш карбас? – сказал он товарищам. – Пойдемте к берегу».
Пришли к берегу, видят – на самом деле, карбаса нет. Говорит тогда старший: «Ложитесь все на берегу, головой к морю и лежите тихо, молчите».

Снял охотник каньгу, бросил на гору, а сам спрятался. Чахкли увидали каньгу и стали драться из-за нее. Один отнял каньгу у всех, залез в нее, тут-то охотник и поймал его.
Пришел охотник домой и говорит жене:
– Я сына нашел.
Охотник и женка что бы ни делали, то и он делал. Прямо разорение. Станет женка чинить сети, он тоже чинит, и все запутывает.
Один раз взяла она нож и провела им себе по горлу. А чахтли тоже взял нож да и зарезался.
– Не было у нас детей, – сказала женка, – и этот не ребенок.