Давным-давно жила в одном стойбище красивая девушка. И были у неё олени. Вот однажды гуляла она с оленями в тундре, а ночь была очень тёмная. Вдруг один олень посмотрел на небо и закричал:
— Прячься скорее, девушка! Луна хочет утащить тебя на небо!
Только успел олень спрятать девушку в большой сугроб и снегом забросать, как появилась на нарте Луна. Поискала, поискала Луна — нигде девушки не видно. Села на нарту, в небо укатила.
Вылезла девушка из сугроба, отряхнулась, вошла в чум.
Прошло немного времени, вбегает олень и кричит:

Тундровый тунгус есть, старик. У него пятеро детей: три сына, две дочери. В чуме на реке живут. Олень один есть.
Вода талая стала, пошел старик на реку промышлять. Три волосяных пущальни у него. Метал их. Немного посидел, рыбы нет. Вернулся домой старик. В чум зашел, чай пил. Говорит потом:
- Может быть, рыба попала!
Ушел опять старик к речке. Видит: у пущальни белый медведь сидит. Перебирает, смотрит ее.
- Ук! - крикнул старик и кусок плавника схватил. Медведь тоже палку схватил. Говорит старик:
- Уходи прочь! Что со мной играешь, почему надо мной шутишь? Дурак я, что ли? Прочь, прочь! Пущальню порвешь!
Медведь вытащил пущальню на берег. Оба ухватились за поплавки пущальни, тащут в разные стороны, палками машут. Говорит старик:
- Ты разве не нгуо? Почему у бедного человека промысел портишь?

Один Моррэдэ с женой и сыном, ребенком, ходит. Только трое их. Моррэдэ этот всегда удалый промышлять, всегда диких оленей добывает. Однажды, на другой день после промысла, говорит утром Моррэдэ жене:
- Надо нам аргишить, передвинуться на другое место. Кости диких оленей, которые у нас скопились, очень тяжелы. Надо их раздробить и вытопить из них жир, чтобы легче было.
Моррэдэ ушел на охоту за диким оленем. Ну, жена как не послушает мужа? Кости ломает, огонь топит. Ребенок как иначе - все около матери путается. Думает жена: "Оу, как это муж, уйдя промышлять на середину Енисея, так скоро пришел? Слышно, как человек пришел. Как это он так скоро пришел?"
Слышно, как к двери подошел, дверь отворил, только руку видно. Рука ребенка к себе манит, к себе зовет. Мать говорит сыну:
- Оу, отец с тобой играет. Рукой тебя манит. Ну, иди к нему, иди, отца за руку схвати.

Жил когда-то богатый нганасан Трехсаженные руки. Были у него жена-старуха, взрослая дочь-девушка и годовалый сын в зыбке.
Сидела и шила раз девушка в чуме перед открытым входом и видит: идут к ним из тундры три аргиша. Не успела она удивиться этому, как видит, что стоят уже три чума.
Смутилась она, повернула свой чум в другую сторону, чтобы не видели ее пришедшие, и опять села шить. Только подняла глаза от работы, видит, что и сюда идут к ним три аргиша, и опять выросли вдали три чума. Повернула она чум в третью сторону. А с этой стороны пришло уже шесть аргишей, и появилось шесть чумов. Еще раз повернула она свои чум, но отсюда увидела, что идет целых двенадцать караванов (аргишей), и двенадцать чумов выросло перед ней. Всего двадцать четыре чума окружили ее.
Когда привезли последние двенадцать чумов, посмотрел на них старик Трехсаженные руки и говорит:

У Боро-тала оленей много. Жена у него и дочь. Сына нет. Всех трое. У девки жених есть - Хунси-тала. Рядом, в другом чуме, живет, девку сватал. Боро не хочет давать. Век просит Хунси-тала. Два чума век рядом стоят.
У Хунси-тала мать есть, отец. Всех тоже трое. Говорит как-то весной Боро-тала:
- Оленья копаница, чумище старыми стали. Надо подвигаться.
Немного аргишили. С нового чумища легким чумом за дикими ушли Боро и Хунси. Вместе ушли. С ними девка, дочь Боро. Две старухи и один старик остались. Боро и Хунси по пятьдесят лучших оленей поймали. Всего сто. Аргишили.
Боро впереди поехал. Хунси запасных оленей гонит. Сразу три аргиша прошли. Чум поставили и дневали. Поехали диких гонять. Девка одна в чуме осталась. Боро и Хунси уехали за дикими каждый особо.

В старину ворон сидел на дереве у своего гнезда и держал во рту кусочек мяса. Пришла лиса и говорит:
– Какой ты черный, красивый, наверное и поешь хорошо. Вот бы мне послушать!
Ворону это понравилось, он каркнул, кусок мяса упал, и лисица его съела. После этого лисица сказала:
– Я съем еще у тебя одного птенца.
Ворон ответил:
– Нет уж, теперь ты меня не обманешь. Как ты поднимешься на дерево?
– Нет, съем. Зачем я стану подниматься на дерево? Свалю его, подрубив топором. Видишь, у меня топор – сказала лиса, показывая на хвост, и стала им ударять по дереву.
Ворон упросил не рубить дерева и выбросил лисе своего птенца. Лисица съела и ушла.
Прилетела маленькая пташечка и увидела, что ворон плачет.

Мимо нас едет человек на пестром олене, запряженном в туркучанку (нарту). Едет-едет и видит: сидит другой человек на сопке, голова у него открытая, не мерзнет. Наш человек подъехал к нему, а тот спрашивает:
– Ты куда едешь?
– Я еду по приказу царя. Есть, говорят, привередливая солнцева дочь, ее должен привезти себе в жены. А ты почему сидишь без шапки, что за человек?
– Я всевидящий и всеслышащий человек! – Вот хорошо! Ты мне, может, и пригодишься, поедем вместе.
Сели на туркучанку вместе и поехали. Едут-едут, видят: на сопке человек сидит, держит в руках лук и две стрелы.
– Кто ты такой? – спрашивают. – Я такой человек, что этими двумя стрелами могу кого угодно убить.
– Вот хорошо! А мы едем за привередливой солнцевои: дочерью. Может быть, ты нам и пригодишься, поедем вместе. Все трое поехали вместе. Едут-едут, видят: на краю лайды (равнины) сидит человек: то поднимется, то присядет, как будто чего-то боится. Подъехали к нему, спрашивают:

Живут два тунгуса с шитыми лицами. Но, несмотря на то что они шитолицые тунгусы, все время живут они с тундровыми тунгусами. Самых настоящих шитолицых они давно бросили. Оба тунгуса - братья, от одной матери рождены. Один из них чуть постарше.
У старшего двое детей: одна девочка и один мальчик. От самого большого камня близко они сидели. Диких промышляли. Долго живя здесь, дикого истребили в этих местах. Младший брат говорит:
- Вблизи дикого мы совсем кончали. Там, далеко, в насилу видных отсюда местах, дикий, однако, еще есть.
Отвечает старший брат:
- Так далеко идти худо. Поблизости надо искать.
- Я пойду, - говорит младший брат. - Настоящий хороший учаг есть у нас. Когда солнце заходить будет, вернусь. При слабом свете зари вернусь.

Два человека потерялись. Они пасли оленей и заблудились. И так измучились, и даже есть им было нечего. И вдруг навстречу им три чума.
Заходят в первый чум. В нем похороненная женщина сидит.
Она говорит:
- Ой, гости пришли, нечем вас угостить. Видно, хозяева мои ничего не оставили мне есть на могиле.
(Когда мертвые умирают, если им мяса не оставят, то они на том свете голодные, говорят.)
Заходят во второй чум. Там тоже такая женщина сидит. Она ни слова не сказала, и они вышли оттуда.
Заходят в третий чум. Там женщина сидит и говорит:
- Кушайте, что у меня есть, но огня у меня нет, видно, хозяева*84 мои мне спичек не оставили. Ну, чем ходить голодными, нате немного жиру.