Захотел тетерев дом строить.
Подумал-подумал:
"Топора нет, кузнецов нет - топор сковать некому".
Некому выстроить тетереву домишко.
"Что ж мне дом заводить? Одна-то ночь куда ни шла!"
Бултых в снег! В снегу ночку ночевал, поутру рано вставал, по вольному свету полетал, громко, шибко покричал, товарищей поискал. Спустился на землю, свиделся с товарищем.
Они играли, по кусточкам бродили, местечко искали, гнездышки свивали, яичушки сносили и деток выводили.
С детками они во чисто поле ходили, деток мошками кормили, на вольный свет выводили и по вольному свету летали и опять зимой в снегу ночевали.
"А одна-то ночь куда ни шла! Чем нам дом заводить, лучше на березыньках сидеть, во чисто поле глядеть, красну весну встречать, шулдар-булдары кричать!"

Жили-были петушок да курочка. Рылся петушок и вырыл бобок.
- Ко-ко-ко, курочка, ешь бобовое зернышко!
- Ко-ко-ко, петушок, ешь сам!
Съел петушок зернышко и подавился. Позвал курочку.
- Сходи, курочка, к речке, попроси водицы напиться.
Побежала курочка к речке:
- Речка, речка, дай мне водицы: петушок подавился бобовым зернышком!
Речка говорит:
- Сходи к липке, попроси листок, тогда дам водицы.
Побежала курочка к липке:

В старые-стародавние времена царь Горох воевал с грибами.
Гриб-боровик, над грибами полковник, - под дубочком сидючи, на все грибы глядючи, стал приказывать:
- Приходите вы, белянки, ко мне на войну!
Отказалися белянки:
- Мы - столбовые дворянки! Не пойдем на войну!
- Приходите вы, рыжики, ко мне на войну!
Отказались рыжики:

Жила-была коза с козлятами. Уходила коза в лес есть траву шелковую, пить воду студеную. Как только уйдет - козлятки запрут избушку и сами никуда не выходят. Воротится коза, постучится в дверь и запоет:

- Козлятушки, ребятушки!
Отопритеся, отворитеся!
Ваша мать пришла - молока принесла;
Бежит молоко по вымечку,
Из вымечка по копытечку,
Из копытечка во сыру землю!

Жили-были старик да старуха. Не было у них детей. Старуха и говорит:
- Старик, вылепи из глины паренька, будто и сын будет.
Старик вылепил из глины паренька. Положили его на печку сушить. Высох парень и стал просить есть:
- Дай, бабка, молока кадушечку да хлеба мякушечку.
Принесла ему старуха это, а он съел все и опять просит:
- Есть хочу! Есть хочу!
И съел он у старика со старухой весь хлеб, выпил все молоко и опять кричит:
- Есть хочу! Есть хочу!
Нечего ему больше дать. Глиняный парень соскочил с печки и съел бабку с прялкой, дедку с клюшкой - и пошел на улицу.
Идет навстречу бык. Глиняный парень говорит ему:

Жил-был волк, старый-престарый. Зубы у него приломались, глаза плохо видят. Тяжело стало жить старому: хоть ложись да помирай.
Вот пошел волк в поле искать себе добычи и видит - пасется жеребенок.
- Жеребенок, жеребенок, я тебя съем!
- Где тебе, старому, съесть меня! Да у тебя и зубовто нет.
- А вот есть зубы!
- Покажи, коли не хвастаешь!
Волк и оскалил зубы:
- Смотри!
А жеребенок лягнул его изо всех сил по оскаленным зубам, да и был таков.
Упал волк без памяти. Лежал, лежал, насилу очухался. Голод не тетка, побрел он дальше.

Жили мужик да баба. У них была дочка да сынок маленький.
- Доченька. - говорила мать, - мы пойдем на работу, береги братца! Не ходи со двора, будь умницей - мы купим тебе платочек.
Отец с матерью ушли, а дочка позабыла, что ей приказывали: посадила братца на травку под окошко, сама побежала на улицу, заигралась, загулялась.
Налетели гуси-лебеди, подхватили мальчика, унесли на крыльях.
Вернулась девочка, глядь - братца нету! Ахнула, кинулась туда-сюда нету!
Она его кликала, слезами заливалась, причитывала, что худо будет от отца с матерью, - братец не откликнулся.
Выбежала она в чистое поле и только видела: метнулись вдалеке гуси-лебеди и пропали за темным лесом. Тут она догадалась, что они унесли ее братца: про гусей-лебедей давно шла дурная слава - что они пошаливали, маленьких детей уносили.

Летела сова - веселая голова. Вот она летала, летала и села, да хвостиком повертела, да по сторонам посмотрела и опять полетела - летала, летала и села, хвостиком повертела да по сторонам посмотрела и опять полетела - летала, летала...
Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были на болоте журавль да цапля. Построили они себе по концам избушки.
[По концам - то есть журавль на одном конце болота, а цапля - на другом.]
Журавлю стало скучно жить одному, и задумал он жениться.
- Дай пойду посватаюсь к цапле!
Пошел журавль, - тяп-тяп! - семь верст болото месил.
Приходит и говорит:
- Дома ли цапля?
- Дома.

Жил-был заяц в лесу: летом ему было хорошо, а зимой плохо - приходилось к крестьянам на гумно ходить, овес воровать.
Приходит он к одному крестьянину на гумно, а тут уж стадо зайцев. Вот он и начал им хвастать:
- У меня не усы, а усищи, не лапы, а лапищи, не зубы, а зубищи - я никого не боюсь.
Зайцы и рассказали тетке вороне про эту хвасту. Тетка ворона пошла хвасту разыскивать и нашла его под кокориной. Заяц испугался:
- Тетка ворона, я больше не буду хвастать!
[Кокорина - коряга.]
- А как ты хвастал?
- А у меня не усы, а усищи, не лапы, а лапищи, не зубы, а зубищи.
Вот она его маленько и потрепала:
- Боле не хвастай!
Раз сидела ворона на заборе, собаки ее подхватили и давай мять, а заяц это увидел:
"Как бы вороне помочь?"

Жили-были петушок и курочка. Вот пошел град Испугалась курочка и кричит:
- Петушок, петушок! Беда! Бояре наехали, палят, стреляют, нас убивают! Бежим отсюда!
И побежали. Бежали, бежали. Им навстречу - заяц:
- Куда, петушок, бежишь?
- Ай, не спрашивай меня, спрашивай курочку!
- Куда, курочка, бежишь?
- Бояре наехали, палят, стреляют, нас убивают!
- Возьмите меня!
И побежали втроем. Им навстречу - лиса:

У старика со старухой были бык, баран, гусь да петух и свинья.
Вот старик и говорит старухе:
- А что, старуха, с петухом-то нам нечего делать, зарежем его к празднику!
- Так что ж, зарежем.
Услышал это петух и ночью в лес убежал. На другой день старик искал, искал - не мог найти петуха.
Вечером опять говорит старухе:
- Не нашел я петуха, придется нам свинью заколоть!
- Ну, заколи свинью.
Услышала это свинья и ночью в лес убежала. Старик искал, искал свинью - не нашел:
- Придется барана зарезать!

В некотором царстве жил царь с царицей, и не было у них детей. Сколько ни горевали, сколько знахарей ни звали - нет и нет у них детей.
Раз приходит к ним бабушка-задворенка.
- Пустите, - говорит, - невода в море, выловится рыбка - золотое перо. Сварите ее в семи водах, пусть царица поест, тогда и понесет.
Царь велел сплести невода, спустить в море, выловить рыбку - золотое перо. Рыбаки опустили невода в синее море - в первый раз ничего не попалось; опустили в другой раз - опять ничего не попалось; опустили в третий раз и выловили рыбку - золотое перо.
Взяли ее и принесли к царю. Он наградил рыбаков и приказал рыбку отнести в поварню, сварить в семи водах и подать царице. Повара рыбку вычистили, вымыли, сварили, а помои на двор выплеснули. Проходила мимо корова, помои полизала. Девка-чернавка положила рыбку на блюдо - отнести царице - да дорогой оторвала золотое перышко и попробовала. А царица рыбку съела.

Жил-был царь Берендей, у него было три сына, младшего звали Иваном.
И был у царя сад великолепный; росла в том саду яблоня с золотыми яблоками.
Стал кто-то царский сад посещать, золотые яблоки воровать. Царю жалко стало свой сад. Посылает он туда караулы. Никакие караулы не могут уследить похитника.
Царь перестал и пить, и есть, затосковал. Сыновья отца утешают:
- Дорогой наш батюшка, не печалься, мы сами станем сад караулить.
Старший сын говорит:
- Сегодня моя очередь, пойду стеречь сад от похитника.
Отправился старший сын. Сколько ни ходил с вечеру, никого не уследил, припал на мягкую траву и уснул.
Утром царь его спрашивает:
- Ну-ка, не обрадуешь ли меня: не видал ли ты похитника?

Встретился с лисицей журавль:
- Что, лисица, умеешь ли летать?
- Нет, не умею.
- Садись на меня, научу.
Села лисица на журавля. Унес ее журавль высоковысоко.
- Что, лисица, видишь ли землю?
- Едва вижу: с овчину земля кажется!
Журавль ее и стряхнул с себя. Лисица упала на мягкое место, на сенную кучу.
Журавль подлетел:

Шла по дороге старуха и нашла лапоть. Пришла в деревню и просится:
- Пустите меня ночевать!
- Ну, ночуй - ночлега с собой не носят.
- А куда бы мне лапоть положить?
- Клади под лавку.
- Нет, мой лапоть привык в курятнике спать.
И положила лапоть с курами. Утром встала и говорит:
- Где-то моя курочка?