Рождественская сказка

I
Девочка Оля глотала от обиды слезы: все ее сверстники катаются сейчас на санках с гор, скользят на коньках по катку, совершают лыжные прогулки по утреннему лесу; да и просто – прыгают через скакалки дома, ходят друг к другу в гости, пьют чай с конфетами, и только она – девочка Оля – сидит дома. Вернее, лежит в кровати и никуда не выходит. А ее пичкают ужасно горькими лекарствами, колют ужасно больными уколами, грозятся положить в больницу на операцию. Девочка Оля болеет, поэтому глотает от обиды слезы и ждет, когда эта проклятая болезнь уберется от нее подальше.
Оля боится, сама не знает чего, на душе тоска и обида. Как будто кто-то невидимый и жуткий нарочно хочет убить ее, и защиты не найти. И что этот невидимка сейчас где-то рядом, выжидает удобного случая. Вдруг из самого дальнего угла стала надвигаться непонятная странная тень, даже не тень, а тьма, которая кусочек за кусочком «съедала» комнату, и все «съеденные» предметы, несмотря на наступившее солнечное утро, разглядеть было невозможно. Оля хотела закричать, но крик застрял в горле, и ей оставалось только наблюдать, как тьма подползает к ней все ближе и ближе. Но неожиданно из окна прилетел солнечный лучик, преградив грозной тени путь к Олиной кроватке. Занавеска на окнах была прикрыта неплотно, и сквозь узкую щелочку и пробился этот спасительный солнечный лучик. Тьма остановилась возле тоненькой, в детский мизинец, полоски света, не в силах перешагнуть. В его прозрачном свете многочисленные пылинки танцевали свой солнечный бальный танец. И тьма вдруг стала отступать, стремительно и пугливо, пока опять не спряталась в самый дальний угол и не превратилась в обыкновенный сумрак. Девочка перевела дух и мысленно поблагодарила полоску света за помощь.
Вот встать бы и пойти босиком по этому самому лучу прямиком к солнцу и узнать, кто там живет? И есть ли на солнце ночь? И кто ставит на солнце кляксы? И есть ли там свои солнечные моря, горы, леса, не в них ли живут солнечные зайчики, прибегающие к нам на землю добрыми гостями радости и тепла?!
Девочка Оля мечтательно зажмурилась, а когда открыла глаза, то обмерла, чуть не вскрикнув от удивления. По солнечному лучу к ней в комнату спускался небольшой, ей по пояс, солнечный человечек. Он весь светился, но в то же время Оля ясно видела, что он одет в солнечную рубашку с короткими рукавами, солнечные брюки и даже солнечные ботинки. И каждая деталь одежды имела свой неповторимый солнечный оттенок. Человечек приложил пальцы к губам, мол, тише. Он ловко спрыгнул с луча на пол прямо посередине Олиной комнаты и сразу стал гораздо выше, в рост обычного взрослого человека, хотя как был солнечным, так им и остался, только свет слегка поблек. Оля сначала испугалась, что светлый человек прожжет ей дырку на ковре, но, приглядевшись внимательнее, увидела, что гость как бы висит в воздухе, не касаясь ногами пола.
– Ну, здравствуй, девочка Оля! – сказал человечек просто.
– Ты кто? – прошептала она.
– Я – солнечный человек! – представился он и ловко перекувыркнулся через голову. Оля улыбнулась и с удивлением обнаружила, что у нее не болит ничего, совсем не болит.
– Я пришел, чтобы рассказать тебе сказку. Ты любишь сказки?
– Конечно! А откуда ты меня знаешь, и почему пришел именно ко мне? – удивилась девочка.
– Я живу на солнце, всё и всех оттуда прекрасно вижу, обо всех всё прекрасно знаю. Я люблю сверху смотреть, как играют и смеются дети. Вот, смотрю: девочка Оля не играет, не смеется, болеет и плачет. А мама так устала, что не может рассказать даже маленькую сказку. Вот и решил: спущусь и расскажу.
– А ты много сказок знаешь?
– Спрашиваешь?! – солнечный человечек примостился на краешке кровати. – Конечно, много, и еще чуть-чуть. Сегодня я расскажу самую мою любимую сказку. О том, как была побеждена Великая Тьма. О злом короле Дории Втором. О Маме, которая очень любила свое Дитя. О славных кудесниках, поклонившихся Младенцу. О том, как чудесные Кот и Пес верно служили Своему Господину. Слушай и не перебивай.

II
Звездочет Бальтазар одиноко жил в своем маленьком домике на окраине Столицы Восточного Королевства. Хоть и был он одинок, однако ему никогда не было скучно. Больше всего на свете ученый любил науку астрономию: мог часами, не отрываясь, наблюдать за звездным небом в смастеренную собственными руками подзорную трубу, которую любовно называл телескопией. В округе его считали чудаком, который так и не разбогател на своем ремесле, а жил только на подачки околонаучных меценатов. Те просили вновь открытые звезды называть их именами и за это щедро платили. Соседи же за глаза полушутливо называли Бальтазара Хозяином Неба.
Звездочет настолько любил свое занятие, что даже разговаривал со звездами, как с закадычными друзьями:
– Привет, Альтаир, что-то тебя давненько не было видно, где ты был – вино пил?! Ах, Сириус давал знатный пир в честь своей помолвки с Вегой. Теперь я понимаю, почему прошлой ночью стоял такой звездопад – гуляли до упаду, небось? Ну, ну, не обижайся, Альтаир, я знаю, что если ты и пьешь, то только молоко из Млечного Пути. Не то, что эти гуляки Альдебаран и Фомальгаут. А где же твоя подружка Спика? Ах, она вчера попала под звездный дождь, а зонтик забыла, промокла и простудилась, бедняжка, и теперь сидит дома...
Неожиданно Бальтазар осекся – на небе в созвездии Рыб аккурат посередине между звездами Альриша и Торкуларис вспыхнуло яркое светило. Звездочет мог поклясться: вчера этой небесной блестки не было. А сегодня она сияла среди других звезд, как удивительной огранки изумруд в диадеме, как прекрасная принцесса-незнакомка, появившаяся на королевском балу и очаровавшая всех своим великолепием.
– Неужели?! – побледнел ученый. Он знал из звездочетских книг, что такие редкие звезды появляются на небе раз в тысячу, если не в две или даже три тысячи лет. И последний раз она появлялась около трех тысяч лет назад, предвещая Великие землетрясения и потопы. Но то была багровая звезда несчастья, а эта спокойно-голубого цвета, светлая, нежная звезда радости и Спасения.
Бальтазар зажмурился, покачал головой, думая, что все померещилось, но когда открыл глаза, звезда не исчезла. Наоборот, она стала еще ярче, крупнее и... добрее, что ли. Звездочету показалось, что она даже ему улыбнулась, и теперь не он со звездой, а она с ним беседует.
– Кто ты, прекрасная незнакомка? – прошептал Бальтазар.
Едва дождавшись утра, он побежал к своим друзьям. Как уже говорилось, хоть он и жил один, но одинок не был. У него было два преданных друга, такие же чудаки не от мира сего, как и сам звездочет: математик и механик Гаспар и архивариус Мельхиор. Хотя все трое были разного возраста (Бальтазар – самый молодой, лет тридцати, Гаспар – средний, лет сорока, и Мельхиор – самый старший, лет пятидесяти), всех их объединяла одна общая любовь к науке. Многие вечера они проводили друг у друга за научными спорами то в архиве у Мельхиора, то в лаборатории Гаспара, то у телескопии Бальтазара. Звездочету не терпелось поделиться своей радостью с друзьями. Сначала он заскочил к Гаспару, но того дома не оказалось. Тогда устремился астроном к Мельхиору и застал там обоих друзей. Они о чем-то между собой оживленно беседовали. Завидев приятеля, оба буквально вихрем подлетели к нему, чтобы похвастаться своим новым открытием, перебивая друг друга...
– Он родился... – твердил первый.
– Великие события ждут нашу страну, и особенно один маленький по виду город... – повторял другой.
– Я открыл звезду! – удивил их третий.
Наконец они перестали друг друга перебивать, и выяснилось прелюбопытное совпадение.
Архивариус Мельхиор еще несколько лет назад, перечитывая старинные манускрипты, наткнулся на древнее предсказание о грядущем Спасителе мира. И долго не мог понять таинственные знаки, но этой ночью ему удалось невозможное («Решение пришло мне во сне!»): историк расшифровал послание древних. И оказалось, что когда вспыхнет Большая звезда, родится Новый Царь, которому поклонятся и покорятся все цари мира.
Гаспар же делал математические и географические вычисления и пришел к выводу, что один небольшой город неподалеку от Столицы Восточного Королевства скоро станет Великим Городом. Там, в семье простого плотника по предсказанию родится Великий Человек.
– Я всегда говорил, что великие события творятся в провинции! – ликовал географ.
Сопоставив свои открытия, ученые поняли, что произошло Великое Событие: на свет появился Спаситель.
– Надо поклониться Великому Младенцу! – предложил Бальтазар. – Но только уговор: никому ни слова.
Однако архивариус не сдержал обещания, его все время распирало рассказать кому-либо еще о сделанном открытии. Он похвастался перед женой, та сообщила своей сестре, которая пошла на рынок... и к концу дня вся Столица Восточного Королевства говорила о Великой Звезде Спасения, о Великом маленьком городе и, конечно, о Великом Младенце, плотницком сыне.

III
Король Восточного Королевства Дорий Второй вызвал к себе начальника тайной полиции по имени Адуй. Дорий Второй был очень злым королем. Он обложил страну такими тяжкими и немыслимыми податями, что даже видавшие виды мытари разводили руками: налог на возраст, налог на рост, налог на вес (чем старше, выше и тяжелее человек, тем больше подать). Дорий Второй беспощадной рукой подавлял все мятежи и заговоры, даже те, которых и в помине не было. Он не пожалел и казнил старшего сына, заподозрив его в измене. Среднего заточил в тюрьму. Младший боялся появляться отцу на глаза и убрался в самовольную ссылку в далекую провинцию, где проводил время в пирах и пьянстве.
Стальные глаза Дория Второго уперлись в лисьи глазки Адуя. Тот – единственный из министров – пользовался беспрекословным доверием тирана.
– Что творится в мире, Адуй? Не замышляет ли против меня чего мой младший сын – недаром же он сейчас в далекой провинции, там легче всего поднять мятеж.
– Как сообщили мои соглядатаи, – вкрадчивым голосом начал Адуй, его голос завораживал тирана, и тот никак не мог избавиться от этого очарования, – ваш сын все время шляется по кабакам и другим, скажем так, легкомысленным заведениям. С самого утра идет в кабак, там целый день пьет вино, к вечеру его в состоянии пьяно-пьяно доставляют домой. Ночью он отсыпается, а утром все повторяется заново. Ему не до измены.
– Так, может, под вино и замышляет измену?!
– Он пьет с моими шпионами. И самое тайное желание вашего сына становится мне известным тут же. К тому же у вина есть одно хорошее для нас свойство, оно лучше любого ката развязывает язык. И единственная мечта вашего сына – это дочь владыки Южного Королевства.
– Так, может, женить его к чертовой матери? – подмигнул министру король.
– Это дело вашего великого ума, а не моего скудоумия, – уклонился от ответа Адуй. – Опасность подстерегает вас не со стороны родственников, опасность идет со стороны звезд...
– Что, что? – насторожился король и хрустнул костяшками пальцев.
– Наши звездочеты якобы увидели на небе новую звезду, которая появилась в созвездии Рыб.
– Ну и что с того?
– Они говорят, что это предвестие великих событий. Что появился на свете Великий Младенец, Мальчик, Который будет Великим Царем. И что де скоро Дорий Второй погибнет из-за этого.
– Что за чушь ты несешь? – оторопел Дорий Второй, сам не зная, как воспринимать слова начальника тайной полиции.
– Может, и чушь, я – человек, как вы знаете, недалекого ума, только даже я сообразил: народ недоволен вашим величеством и вполне может пойти за звездным самозванцем.
– Кто этот Младенец? Где Он родился? Кто Его родители?
– Об этом знают только звездочеты.
– Я хочу видеть этих звездочетов и поговорить с ними!
– Хорошо, Ваше величество, – поклонился Адуй.
– Да, позови того художника, что мы выписали из Западного королевства. Я хочу, чтобы он нарисовал мой портрет. Я стою на Царской Горе. В одной руке у меня меч, в другой я держу голову Борея. Дай ему картину с изображением этого... – не находил подходящего эпитета для своего родственника Дорий Второй. Борей приходился Дорию старшим братом и имел на корону Восточного Королевства гораздо больше прав, чем младший отпрыск. Но Дорий узурпировал власть сразу же после смерти их отца Дория Первого. Борей сбежал за границу и оттуда грозил военным походом. Старшие сыновья Дория Второго и пострадали из-за того, что их отец подозревал детей в тайных связях с родным дядей.
– Будет сделано, Ваше величество, – еще раз не преминул расшаркнуться начальник тайной полиции.

IV
Бальтазар уже приготовил все необходимое для дороги. Самое важное – подарки для Младенца – спрятал под подкладкой рубашки: тридцать три золотые монеты, это была треть всего богатства звездочета. Кроме того, дорога предстояла неблизкая, и он положил в котомку несколько хлебов.
Его подняли среди ночи громким и требовательным стуком. Таким сильным, что двери чуть не слетели с петель. Или это грабители (что воровать-то – телескопию, если только), или тайная полиция. Звездочет открыл дверь и увидел перед собой в сопровождении десятка легионеров самого начальника тайной полиции Адуя – собственной персоной. «Что ж я сделал такого крамольного, что меня пришел арестовывать сам начальник тайной полиции всего Восточного Королевства?!» – растерялся астроном. Но еще больше удивился Бальтазар, когда стражники, вместо того, чтобы схватить его, предупредительно поклонились, а Адуй, также слегка нагнув шею, сказал, немного картавя:
– Уважаемый звездочет Бальтазар! Его величество Дорий Второй просит вас срочно посетить его. Очень просит. Немедленно просит...
Ученый, зная о крутом нраве короля, обвел грустным взглядом свою комнату с телескопией в окне. Он мысленно готовился к самому худшему: может, и не доживет до утра, однако сбивало с толку то, что его не схватили, а пригласили, и вежливо пригласили. Неспроста это, а, может, даже тиран Дорий одумался перед величием наступающих Больших перемен?
Звездочет быстро собрался и уже через полчаса присутствовал на аудиенции перед самодуристым королем. Рядом, зябко кутаясь от ночного холода и зевая от недосыпа, стояли другие ученые – Гаспар и Мельхиор.
– Мир вам, ученые люди, – приветствовал Дорий Второй кудесников. Монарх сидел на золоченом троне в своем лучшем пурпурном одеянии. За спиной – два стражника, чернокожие невольники сновали по тронной зале, подавая на блюдах сладости и соки – как королю, так и гостям.
– Мир вам, ваше величество, – вразнобой поклонились кудесники. От волнения они действовали невпопад. Они даже боялись взять хоть одну сласть с подаваемых блюд: вдруг нарушат какой-нибудь неписаный этикет, и кто знает, что грозит им за нарушение такого этикета. Как ни странно, Дорию нравилось такое поведение: он считал, что если они так волнуются, значит, боятся и испытывают к нему большой пиетет. Король страшился независимого поведения: это всегда путь к неповиновению и мятежу.
– Скажите мне, ученые люди, что за новая Великая Звезда появилась на ночном небе? – начал издалека король, стараясь показать, что его разбирает только праздное любопытство.
– Ваше величество, – за всех начал говорить Бальтазар, все-таки речь в первую очередь шла о звезде, – это звезда волхвов, она появляется на небе очень редко, очень, раз в две или даже три тысячи лет, если не реже. Это или Багровая Звезда Несчастья, или же – напротив – Светлая Звезда Спасения.
– Какова эта звезда?
– Это Звезда Спасения. Она знаменует великие события.
– Какие же?
– Мы не гадатели и не колдуны, – на этот раз ответ держал Мельхиор. – Мы можем только сказать, что она знаменует появление на свет Великого Человека. Появившийся на свет Мальчик свернет горы, погонит вспять реки, растопит ледники и злые сердца сделает милосердными.
– Вы знаете, где Он живет, кто Его родители?
– Мы знаем, что он живет в маленьком городке недалеко от Столицы нашего Королевства, рожден Он в семье плотника, – вступил в разговор Гаспар. – И что все великие мира сего поклонятся Ему.
– Вы сами пойдете к Нему поклониться?
– Да, мы хотели тронуться в путь уже этим утром, – отвечал Бальтазар.
Некоторое время Дорий Второй молчал, что-то обдумывая. Эти минуты были очень тягостны для ученых. Бальтазар потом признавался, что сильно струсил. Мельхиор же, наоборот, сказал, что почувствовал уверенность в том, что Дорий их отпустит. Гаспар готовился к любому исходу.
– Я тоже хочу поклониться этому Младенцу, – наконец почти по слогам выговорил король.
– Пойдемте с нами, ваше величество, – позвал Мельхиор.
– Я – государственный человек, ученые люди, я не могу бросить государственные дела. Поэтому прошу: когда будете возвращаться, придите ко мне.
– Хорошо, ваше величество, – согласились Бальтазар, Мельхиор и Гаспар, сами не веря в свое счастье.
Кудесников на ватных ногах вынесло из королевского дворца. Они спешили побыстрее, не дожидаясь утра, отправиться в дорогу.
Тотчас по их уходе Дорий Второй прищелкнул пальцами: тут же на зов явился Адуй.
– Слушай меня внимательно, Адуй, я не знаю, что это за Младенец, но подозреваю, что это проделки моего братца. Может, там и западня. Ты самолично проследишь за ними. Как только прибудешь на место, дай знать мне через гонца. Вот, возьми это, – Дорий Второй протянул верному слуге небольшую бутылочку с молочной жидкостью, мягкий хлебец и небольшой мешочек с драгоценными камушками. – Для всех ты просто ученый муж, камневед. В мешочке дары, там тридцать серебряных монет и шесть изумрудов, отдашь их, не жалей, якобы от тебя лично. Молоко и хлеб обязательно, слышишь, обязательно должен съесть Младенец. Ты все понял?
– Я все понял, ваше величество, – кивнул Адуй, и его хитрые глазки заблестели верноподданническим огоньком.

V
Мама тихо качала Младенца в колыбели. Только что она накормила Его молоком. Удивительное дело, Мальчик совсем не капризничал, не кричал, только тихо улыбался и виновато куксился, когда портил пеленки.
Верный Кот тихо ходил по дому и гонял мышей и крыс. Они хулигански шебуршились и мешали Младенцу спать. Но верный Кот показал грызунам почем фунт лиха: он сторожил сон Младенца внутри дома. Кот был большой, по колено взрослому человеку, белый и такой пушистый, что в его шерсти можно было утонуть. И Кот был не против, если кто-то из домочадцев иногда использовал его как подушку: он только урчал от удовольствия. К тому же, он был не просто Кот, а ученый Кот и знал очень много мудреных слов и изречений. Многие люди позавидовали бы его знаниям.
К нему с улицы пришел верный Пес, охранявший дом снаружи. Огромный, человеку по пояс, сторожевой породы, такой же, как и Кот, белый-пребелый и очень добрый. Но только к добрым людям. Злобы, подлости и хитрости он не переносил на дух, как, впрочем, и Кот. И если чувствовал подвох, поднимал такой громкий лай, какого люди от собак никогда не слышали.
– Он чутко спит? – спросил Пес, имея в виду Младенца.
– Он спит добрым крепким детским сном, но если ты будешь громко гавкать, то разбудишь даже медведя в берлоге.
– Сам потише мяукай, кот мартовский, – обиделся Пес. Неужели не понятно: не гавкай он, то в гости может заявиться всякий встречный поперечный, а Младенцу они ни к чему.
– Скорее январский, – Кот смерил друга презрительным взглядом: вот, мол, еще обижаться на таких. Он еще хотел сказать Псу что-то обидное, но потом остановил себя: зачем им ссориться из-за такой ерунды, друзей надо прощать. «Вот ведь, еще месяц назад сболтнул бы что-нибудь, это Младенец так благотворно действует, рядом с ним собачиться и кошачиться стыдно», – поймал себя на мысли Кот и неожиданно добавил: – Ладно, не обижайся.
Пес сам понял, что перегнул палку, все-таки отчасти Кот прав, Малышу нужна тишина, поэтому тихо попросил прощения, хотя первые три слова дались ему с большим трудом:
– Это ты извини, нервы, каждого шороха опасаюсь, люди разные. Не все любят нашего Малыша.
– Недотепы, – почти хором сказали они друг другу. Действительно, как можно не любить Малыша, как можно таить на Него зло, Он родился, чтобы помочь людям, а находятся такие, которые хотят извести Младенца. Действительно, крайние недотепы.
И тут Кот почуял запах, очень нехороший запах подлости, хитрости и злобы. Такой запах не исходит от грызунов, это запах змеиный, и не просто змеи, а черной гадюки, самой ядовитой твари в округе. Мерзкий запах уловил и Пес, он тихо шепнул Коту:
– Чуешь?
– Чую, давай, паря, иди во двор, если что – там ее добьешь, а я к колыбельке. Знаю, куда ползет эта тварь...
Пес ушел, а Кот молнией проскользнул к колыбели, сжался в комок, готовый в любую минуту ринуться в бой. С каждой секундой неприятный запах становился все резче и резче. И вот он увидел ее – черную живую ядовитую веревку с рисунком когтистой лапы на черной без оттенков коже. Змея подняла голову, прислушиваясь, все ли спят, и решая куда ей ползти, где колыбель. Кот сосредоточился и затаил дыхание. Неожиданно гадюка резко повернула голову в сторону Кота и зло прошипела:
– Дай дорогу, Кот!
– Много хочешь, мало получишь – фиг тебе в дырявом кармане!
– А ты знаешь, кем я послана? У тебя будут большие неприятности с моим хозяином.
– Мне глубоко плевать с Вавилонской башни на того, кем ты послана. Я знаю, к Кому ты послана и до Него ты не доползешь, пока я жив, – Кот бросился на змею, та отпружинила к двери, извернулась, пытаясь укусить Кота, но тут же была разорвана когтистыми лапами. Мгновением позже в комнату влетел Пес, готовый прийти на выручку приятелю.
– Уже шестая, а сколько их еще будет?! – пробормотал Пес.
– Сколько будет – все наши, – промурлыкал Кот с чувством глубоко выполненного долга. – Пока я у колыбельки, ни один гад до Ребенка не то что не дотронется, даже не увидит Его.
– И откуда их столько? Столько уж и не бывает, – покрутил головой Пес.
– Имя им – легион, и приходят они из Великой Тьмы, – мудро заявил ученый Кот и поймал на себе уважительный взгляд Пса, тот ценил грамоту. Самому ему ученость давалась с большим трудом.
Вдруг Пес насторожился:
– Тихо, кто-то идет. Пусть Малыш на меня не обижается, но я сейчас, кажется, залаю...
– А что делать? – развел лапами Кот, мол, лай, только потише.
Однако Пес не залаял, а завертел хвостом:
– Что-то я совсем нюх потерял, ложная тревога, это Хозяин ходил в соседнюю деревню за творогом и сметаной, принес на себе чужой запах.
Хозяин вошел в дом, держа в руках по крынке, поставил на стол. Тут же налил в миску Коту жирной свежей сметаны, а Псу дал молока.
– Уважаю сметанку.
– Чревоугодник, – не удержался от доброй ехидцы Пес.
– Грешен, каюсь, но все равно уважаю.
– Ешьте, мои милые стражники, – Хозяин языком зверей не владел, но увидел останки мертвой твари и все понял. Он помрачнел, положил тушку на лопату и вынес прочь за пределы двора, кинув в придорожную канаву, наполненную до краев дождевой водой. Потом подошел к колыбели, лицо его разгладилось, он тихо спросил у Матери:
– Спит?
– Спит.
И они оба залюбовались Ребенком, тихо посапывающим в колыбельке. Дитя улыбалось, и в душах всех домочадцев воцарился покой. А в окна дома светила тихим светом восьмиконечная Волшебная Звезда Спасения.

VI
Пес сторожил за оградой дома: там он не боялся лаять – Ребенок спал далеко. Кот ходил дозором внутри дома. Его беспокоил голод, а мыши, как назло, словно испарились, поэтому Кот ворчал:
– Вымерли, что ли, эти мыши, как динозавры в допотопную эпоху Юрского периода. – Кот был очень ученый, поэтому не надо удивляться таким замысловатым фразам. Потом еле слышно пробурчал: – Иногда вредит и хорошая работа.
Он вышел на крыльцо, вспрыгнул на завалинку и сделал вид, что дремлет. Один глаз, слегка прикрытый веком, обозревал всю округу, а нос чуял то, что и надо было ему чуять. Из полудремы его вывел собачий лай. Кот недоумевал, для чего Псу лаять: никакой опасности не наблюдалось. Впрочем, это был не злой, а скорее, предупредительный или даже дежурный лай, не такой громкий, как при опасности. Пес просто хотел дать понять гостям: у дома есть сторож. Кот не только не почувствовал запаха злобы, наоборот, от гостей пахло миром, добротой и спокойствием.
Их было трое, они стояли у калитки, не решаясь войти в дом. Нет, они не опасались собаки, просто как приличествует гостям, дожидались хозяев. Как вы, наверное, догадались, это были наши ученые мужи: Бальтазар, Гаспар и Мельхиор. Вскоре навстречу им вышел Хозяин:
– Мир вам, люди добрые!
– Мир тебе, добрый человек, – ответили гости, – не в этом ли доме родился Великий Младенец? Мы хотим поклониться Ему и преподнести свои дары.
– С чего вы взяли, что у нас в доме есть младенец? – осторожничал Хозяин, у него не было острого нюха Кота и Пса, и он боялся лихих людей.
– Нас привела к вашему дому Волшебная Звезда Спасения, – ответил сначала Бальтазар.
– Чем ближе мы подходили к вашему дому, тем ярче горели наши монеты, тем сильнее благоухала наша мирра, тем теплее становился наш ладан, – ответил Мельхиор, а Гаспар добавил:
– Чем ближе подходили мы, тем спокойней становилось у нас на душе. Пока мы шли, я натер мозоль на ноге, а всего в нескольких шагах отсюда она бесследно исчезла. Благодать стоит над этим домом.
Пес перестал лаять и даже сделал вид, что пришельцы его не интересуют, хотя краем глаза все косил в их сторону: ему было любопытно, кто же это такие. Кот по-прежнему продолжал недвижно полудремать на завалинке, уверенный, что все будет хорошо. Хозяин знаком пригласил гостей в дом.

VII
Ночью Коту попалась очень большая крыса, он никогда в жизни не видел таких огромных крыс. И даже потом удивлялся, как это он сумел с ней справиться. Потом поймалась еще одна змея, но она была совсем маленькая и не черная. Кот не позволил ей даже пикнуть. Просто Тьма, понял он, проверяла: на месте ли сторож.
Однако этим дело не закончилось. Не учуяв в доме ничего опасного, Кот вышел во двор и тут чуть не зажал нос лапой – в него ударила тугая струя подлости и злобы:
– Ты чуешь?!.
– Не то слово, я еще с вечера его учуял. Запах подлого человека. Ходит кругами вокруг нашего дома: то приблизится, то отойдет. Очень нехороший человек, очень, – отвечал Пес.
– Плохо, что не подходит. Значит, затеял какую-то гадость хитрую, – Коту явно не нравилось происходящее.
Под утро Адуй, а это был, конечно, он, решился-таки подойти к дому. Он чувствовал, что какая-то Сила не пускает его. Как будто угодил в песчаную бурю и песок в лицо. Случилось однажды с ним такое. Но с другой стороны, он чувствовал, что кто-то подталкивает его в спину и нашептывает: иди, иди, что, слабо? Он вспомнил, ему было лет десять, и он хотел на спор спуститься на дно сухого колодца. Тогда его тоже толкала в спину та же сила: иди, слабо? Он сорвался и чуть не убился насмерть. Как и в детстве, сейчас он тоже послушался того голоса. Сомнений не было.
Пес поднял оглушительный лай, прося про себя прощения у Младенца, но иначе он не мог: опасность явная. Кот хоть и проворчал по привычке: «Мог бы и потише», но тем не менее взъерошил загривок и приготовился отражать нападение на пороге дома. Мама Младенца, видя беспокойство Кота, улыбнулась:
– Тише, Кот, тише...
Ну как Она не понимает, рассуждал Кот, какое тише, если враг у порога. Успокоившись внешне, он ожидал от пришедшего человека любого подвоха.
– Что разгавкалась, мерзкая псина! – прикрикнул Адуй, он зашел во двор, но был вынужден тут же вернуться, испугавшись Пса. Адуй искал глазами палку или камень, чтобы швырнуть в Пса, но не находил ничего подходящего. Наконец из дома вышел заспанный Хозяин. Вчера вечером он очень долго беседовал с учеными мужами, засиделись допоздна, легли спать далеко за полночь. Кудесники положили перед Младенцем свои дары: золото, мирру (ароматическую смолу) и ладан. Они предсказали, что Младенец станет Великим Человеком, Который победит Смерть и даст людям Счастье. Только вот беда: не всем людям нужно будет такое Счастье, которое будет жить в сердце и в душе человеческой. Им нужно такое счастье, что в карман или желудок положить можно...
– Тише, Пес, тише! – успокоил сторожа Хозяин. Пес обиженно отвернулся: неужели, мол, ты не видишь, что явился враг?
– Я пришел увидеть вашего сына и поклониться ему, – вместо приветствия сказал начальник тайной полиции. Он тут же, не сходя с места, вынул из котомки мешочки с подарками: мол, если не верите, сами убедитесь. Надо сказать, что мешочки, переданные ему Дорием Вторым, заметно похудели. Половину «подарков» Адуй оставил себе: а кто проверит?!
«Это не мой сын, это Сын Божий!» – чуть не сорвалось с языка Хозяина, но он благоразумно промолчал. Вместо этого сказал:
– Мир тебе, добрый человек, мы всегда рады добрым гостям, – и жестом пригласил гостя пройти в дом.
– Балбес, надо было тяпнуть его как следует, кажется, мне придется выполнять твою работу, – сердито кинул Кот Псу.
– Вот сам и тяпни его, я посмотрю, как у тебя получится, – обиделся Пес. И в самом деле, как он мог укусить гостя, если Хозяин придержал: ну, не мог же он ослушаться Хозяина. Кот был противоположного мнения:
– Знаешь, если людей все время слушать, то это такой бедлам будет, Адам вон Еву послушал, и что?!
Пес виновато вильнул хвостом:
– Подожди, не ерепенься, еще ничего не случилось, – на всякий случай он уселся у двери, мало ли что, вдруг потребуется его помощь.
– Обязательно нужно ждать, чтобы что-то случилось, – нравоучительно произнес на прощание Кот. Он нырнул вглубь дома, ни на миг не выпуская Адуя из поля зрения.
Тем временем Хозяин разбудил свою жену, та вышла с Младенцем на руках к новому гостю. Тот выложил монеты и камни на стол и ахнул: вместо больших серебряных монет из мешочка высыпались мелкие медные кругляши, к тому же некоторые проткнуты насквозь, некоторые подернуты ржавчиной. Даже на рынке такие деньги принимали с большой неохотой. А вместо изумрудов на стол выкатились три «чертовых пальца».
– У каждого свои жертвы, – не обиделся Хозяин.
– Ой, какой прелестный ребенок, – расплылся в улыбке Адуй, молодая Мама не успела и глазом моргнуть, как Адуй поцеловал Младенца в щеку. Тут же обычно спокойный Малыш заревел во весь голос: на Его щеке заалел багровый синяк. Мама виновато улыбнулась:
– Извините, – и поспешила унести Ребенка. Материнское сердце подсказало ей: Младенцу грозит беда. Кот на миг перевел дух: «Ну, наконец-то, сообразила...»
– А это молоко и хлеб, освященные в Великом Храме, – Адуй поставил на стол пузырек с молоком и кусок пшеничного хлеба. И опять удивился: хлеб настолько сильно зачерствел, что нельзя откусить хоть немного, а ведь его выпекли еще вчера утром. Тут произошло неожиданное: откуда ни возьмись, появился Кот и с диким мявом прыгнул на стол. Он выскочил из-за спины, поэтому Адуй ничего не успел предпринять. Кот опрокинул и разбил пустую глиняную крынку для молока, рассыпал ржавые монеты и липовые изумруды так, что они разлетелись по всей комнате в разные стороны. Но главное – он опрокинул и разбил пузырек с ядом. Все увидели на полу не белесое молоко, а кровавую противно воняющую жидкость. При этом Кот схватил лапами хлеб и потащил его вон из дома.
– Ах ты, вражина! – замахнулся на него Адуй.
– Сам ты вражина! – сказал на чистом человеческом языке Кот и был таков, выметнувшись в окно. Гость аж опешил. На шум вышли разбуженные волхвы. Увидев Адуя, они очень удивились, но потом успокоились. Сначала к нему подошел Бальтазар:
– Не женись и не заводи детей. Твое колено будет проклято до скончания веков.
Потом подошел Мельхиор:
– Пусть твой сын, когда вырастет, никогда не покинет родного города, иначе его будут ненавидеть и проклинать до скончания веков.
И подвел итог предсказаниям Гаспар:
– Твой сын поцелует Бога за тридцать монет, и этот поцелуй не простится ему во веки веков!
Адуй не чаял, как вырвался из дома. Пес напал на него и даже успел цапнуть за мягкое место. Он бы не выпустил подлеца со двора, если бы Хозяин не крикнул: «Нельзя, Пес!» Кот, закапывая ядовитый хлеб у придорожной канавы, бросил вслед шпиону: «Пусть драпает, крыса позорная!» Начальник тайной полиции решил убедиться, в порядке ли монеты и камни, которые он утаил. Предчувствие оправдалось: и его часть серебра превратилась в ржавую медь, и его изумруды стали бесполезными тусклыми «чертовыми» камнями. Он тут же без жалости выкинул мешочек с бывшим серебром на дорогу.
Адуй несся в Столицу Восточного Королевства молнией, даже быстрее. Причина была не в том, что он спешил с докладом королю, а в том, что его жена должна была вот-вот родить. Адуй ждал наследника. Пророчества ученых мужей напугали его. По делу говоря, семья какого-то пророка волновала его мало, надо было только придумать причину, почему не убил Младенца, чтобы не быть самому убитым. И он ее придумал.
– Значит, говоришь, дом окружен мятежными солдатами, и пробиться к Младенцу никак невозможно?! – еще раз переспросил Дорий Второй, глядя исподлобья на своего тайного министра.
– Да, ваше величество, все подарки отбирают на входе в деревню и к Младенцу никого не пускают. Они считают Его своим будущим королем, а ваше имя поносят почем зря, – врал без зазрения совести Адуй.
– А волхвы?
– Они перешли на сторону солдат.
– Значит, Борей задумал сместить меня и как хитро, – вслух рассуждал Дорий Второй. – За ним сейчас мало кто пойдет, а вот за тем, кто родился здесь... Значит так, возьмешь моих легионеров-гвардейцев. И прирежьте этого... Да, распустите слух, что это никакой не Великий Младенец и будущий король, а незаконнорожденный байстрюк, которого мать родила от беглого солдата. А ее муж – дурак великий, потому как мало того, что стерпел ее блуд, так еще и потакает ей во всем. Понял?
– Я все понял, – закивал Адуй. Он был рад вдвойне. Во-первых, он избежал королевской опалы, во-вторых, у него сегодня утром родился сын. Отец Великого Предателя был счастлив.

VIII
После бегства Адуя все семейство и ученые мужи сели за завтрак. Мельхиор выглядел бледным, и когда Бальтазар спросил его, в чем дело, тот ответил:
– Мне сегодня приснился дурной сон. Что якобы мы все трое возвращаемся в Столицу и идем к Дорию Второму под охраной начальника тайной полиции. Приходим. Король в гневе и приказывает отрубить нам головы. Нам по очереди отрубают головы, а король кидает их к ногам начальника тайной полиции и смеется: «Вот посмотри, все они у твоих ног!»
Бальтазар чуть не подавился хлебным мякишем. Гаспару пришлось пару раз несильно ударить его по спине. Прокашлявшись, звездочет объяснил:
– Сам я не очень верю снам. Что такое сон? Фантазия. Но сегодня мне приснилась Волшебная Звезда. Вроде я смотрю в свою телескопию, а Звезда большая-большая, больше солнца. И вроде мы разговариваем. Я ей рассказываю, вот, мол, ходил поклониться Младенцу, а она мне в ответ: «Не возвращайся в Столицу Восточного Королевства!» Я: «Почему?» Она: «Подожди тридцать три дня». И тут этот шум, и я проснулся.
– Значит, не только мне пророческие сны снятся, – удивился Гаспар. – Мне сегодня утром приснилось, будто черчу я на песке свои формулы, но неожиданно сверху прыгает черт, черный-черный, стирает своей козлиной ногой мои формулы и кричит: «Сейчас ты у меня увидишь геометрию Шеола».
– А что такое Шеол? – спросил необразованный Пес у ученого Кота.
– Ад, – коротко ответил Кот, и оба поежились.
– Да и мне было видение, – сказала Мама Младенца. – Пришел ко мне Ангел и говорит: «Уходи быстрее из этой деревни, иначе быть беде».
– Вам надо бежать, – сказал Бальтазар. – Этот подлый король не успокоится, пока не изничтожит Младенца.
– Но куда нам бежать? – всплеснула руками женщина. Она уже привыкла к этому месту, к этому дому и срываться вот так вдруг не хотелось.
– Бальтазар прав, – сказал Хозяин, – мы пойдем за Чермное море, там нет власти Дория Второго, там живут мои дальние родственники, мы переждем это смутное время у них. У меня есть предчувствие, что недолго нам хорониться.
Не медля больше ни минуты, и гости, и домочадцы собрали свои вещи и к вечеру двинулись в дорогу. Кудесники решили проводить Великого Младенца до границ Восточного королевства, чтобы быть спокойными за Его благополучие. До ночи они успели добраться до берега Чермного моря, однако лодочника на берегу не нашлось, его жена заявила, что муж обещался прийти только к утру. Так и пришлось заночевать на берегу.

IX
Адуй же, не застав на месте никого, бросился догонять беглецов, но было уже поздно. Поэтому начальник тайной полиции возвращался в Столицу Восточного Королевства очень злой: Младенец исчез, как в воду канул. И никто не мог сказать, где Он. Начальник тайной полиции чувствовал, что его ждет большая немилость со стороны короля. Дорий Второй не любит, когда его приказы не выполняют. Адуй не знал, что делать. И тогда он решился...
Дорий Второй вызвал Адуя к себе в королевскую залу. Рядом сидел художник, писал портрет короля.
– Говорят, вы опоздали, семья с Младенцем бежала неизвестно куда, – прищурился король, глаза его не предвещали ничего хорошего.
– Да, опоздали, – начал объяснять начальник тайной полиции. – Но этот Ребенок не будущий король.
– Почему?
– Потому что будущий король находится позади тебя! – вдруг крикнул Адуй. Король испуганно оглянулся на художника, художник тоже в свою очередь повернул голову назад. Королевские телохранители вдруг вытащили из-под плащей кинжалы и...
– Брут! – заорал свиньей Дорий Второй. – Нет!!!
– Ты не похож на Цезаря, Дорий, – вымолвил Адуй, и пока король еще дышал, сказал те три заветных слова, которые хотел сказать всю свою жизнь и которые никак не мог решиться сказать раньше: – Дорий Второй – дурак!
...Через минуту мертвое тело Дория Второго уже лежало на полу, а кровь из-под него образовала несколько лужиц. Невольники торопливо убирали следы убийства. В комнату вошел младший сын Дория Второго, тоже Дорий.
– Да здравствует Дорий Третий! – провозгласил Адуй.

X
Первыми, как всегда, опасность учуяли Кот и Пес. Пес залаял, Кот зарычал.
– Опять этот проклятый запах, – водил носом по воздуху Пес.
С небом творилось что-то неладное. Звезды гасли одна за другой, хотя ни туч, ни облачности не наблюдалось. Казалось, невидимый фонарщик тушил ночные огоньки. Великая Тьма шла, окружая костер со всех сторон. Подул ледяной ветер. Его завыванье иногда напоминало зубовный скрежет какого-то гигантского чудовища. Люди укутались теплее, Мама прижала Младенца к своей груди. Наконец погасло самое яркое светило ночного неба – луна. И только одна, но самая яркая звезда неугасимой лампадой горела прямо над костром путников, с ней темнота никак не могла справиться. Волшебная Звезда Спасения.
– Слишком большая сила идет! – Кот аж задрожал всем телом, но лап опускать не собирался.
– Погибну, но буду драться до конца! – крикнул Пес. Он лаем поднял на ноги людей. Мужчины взяли в руки головешки из костра и приготовились отбиваться до последнего от неведомых врагов. Вокруг послышался странный шорох и шипение.
– Ого-го, сколько их! – обомлел Бальтазар. Он увидел, как к костру со всех сторон ползут легионы змей и крыс. Люди поняли, что боя с этими тварями не избежать. Чтобы случайно никто из гадов не добрался до Младенца, разгребли костер кольцом. Так, что внутри него образовался пятачок земли, в который. встала Мама с Младенцем, чтобы огонь окружал их, но не задевал.
– Трусы, нас только восемь, а вас... – осерчал Кот. Он не стал дожидаться, пока змеи и крысы приблизятся вплотную, и бросился на них первым. Пес рванулся за ним.
– Трое на одного, – охнул Пес, когда на него со всех сторон бросились несколько огромных крыс, одной даже удалось вцепиться ему в бок. Но Кот пришел на помощь товарищу: отбив правой лапой атаку нападавшей на него гадюки, он левой лапой лихо смахнул ту самую крысу.
Люди орудовали горящими головешками. Гады шипели; то отступали, боясь огня, то опять бросались вперед. Неприятно запахло паленым, но даже этот запах казался ароматом перед вонью подлости и злобы, которая исходила от нападавших. Когда, казалось бы, атака была отбита, путники увидели, как издали к ним двигается что-то гигантское, шипящее и зловонное. Это был гигантский, метров десять в длину и метра три в вышину змей с непропорционально большой головой. Глаза горели в ночи зловещими фосфорическими углями. Пасть открыта, с раздвоенного языка капала, как из испорченного водопроводного крана, слюна. Сама пасть тоже «горела» зловещим багровым пламенем. Шея чуть раздута, как капюшон кобры перед нападением. Змей остановился в десяти шагах от костра, не решаясь ползти дальше. Такой с виду огромный и ужасный, он опасался людей и двух их животных.
Увидев этого Змея, люди побледнели. Хозяин даже на шаг отступил, чуть не угодив ногой в костер. Но рядом находилась Мать с Младенцем на руках и он, преодолевая свой страх, сделал слабеющими ногами два шага вперед.
– Отдайте Дитя, и я вас пощажу! – прошипел главный гад.
– Может, тебе еще и спинку помыть с мыльцем? Не слишком ли жирно будет?! – не удержался от ерничества Кот.
– Я не причиню Ему вреда, я хочу поклониться Ему и принести дары, – заявил Змей.
– Хочешь кланяться, ну так кланяйся, – сказала женщина.
– Пусть сначала Он поклонится мне, – Змей понял, что обман его не удался, и бросился вперед. Пес и Кот прыгнули ему наперерез, вцепившись с двух сторон в тугую толстую шею. Пес даже добрался до глотки, а Кот царапнул по глазу так, что глаз гада сразу затек сплошным волдырем. К тому же Змей получил ощутимый удар горящей головешкой прямо в пасть. Враг дико вращал головой, пытаясь укусить защитников Младенца и пустив в ход свой мощный хвост. Одним ударом он повалил наземь Гаспара и Мельхиора, но Бальтазар успел прижечь хвост огнем. Кот и Пес дрались насмерть, не щадя ни врагов, ни себя. Но вскоре стало совсем туго: твари теснили все ближе к костру, змеи и крысы быстро работали хвостами, пытаясь забросать землей пламя.
Неожиданно Младенец проснулся, Он выпростал ручонки из пеленок и заагукал. Посмотрел весело по сторонам и... Его детский взгляд столкнулся со злобным взглядом Змея. Гад вздрогнул, отвел глаза и вдруг стал тихо отползать, проклиная все на свете. Вместе с ним стали отступать и его гаденыши. Уже из Тьмы он выкрикнул одно слово:
– Ненавижу! – завыл и бесследно сгинул.
Тем временем и тьма понемногу стала рассеиваться. Звезды снова одна за другой появились на небе, словно тот же самый фонарщик, что и погасил, стал вновь зажигать их. Последней показалась , как опоздавшая на урок ученица, луна. Опять стало тепло, спокойно и безветренно.
Пес и Кот выглядели плачевно. Они были на последнем издыхании. У Кота глубокая окровавленная рана на боку, хвост переломан надвое, задние лапы волочились по земле. Не лучше выглядел и Пес: в клочья изодраны оба уха, на спине рваная рана, из которой сочилась кровь. Одна передняя лапа повреждена, один глаз заплыл.
– Бедные вы мои, – пожалел их Хозяин. Люди хотели перевязать храбрых животных, но ясно видели, что те – не жильцы на белом свете.
– Прощайте, друзья, – тихо произнесла Мама Младенца, понимая, что ничем помочь им нельзя.
И тут произошло чудо. Младенец протянул одну ручонку к Коту. Едва дотронулся, и Кот, уже цел и невредим, замурлыкал свою веселую кошачью песенку; Младенец прикоснулся к Псу и через минуту Пес уже радостным щенком лизал Ребенку личико. Смерть проиграла свой поединок, она теперь знала, что ее жало потеряло свой яд и что у человечества появился СПАСИТЕЛЬ!

XI
Солнечный человек закончил свою сказку.
– Хорошая сказка, – улыбнулась девочка Оля. – А я вот болею...
– Кто тебе это сказал?! – рассмеялся Солнечный человек. – Ты просто утомилась. А теперь ты отдохнула и совершенно здорова.
– И правда! – засмеялась девочка, впервые за долгое время почувствовав прилив сил. Она захлопала в ладоши. – А что ты делаешь ночью, когда солнце отдыхает, тоже спишь?
– Нет, я разговариваю со звездами, они очень интересные собеседники. Я говорю им: «Привет, звезда Алголь, ты красива, звездный король. Привет, звезда Канопус, ты опять в конопушках? Альтаир, да ты жуир». Они в ответ рассказывают мне разные истории и зовут меня Звездочетом, потому что я пересчитал почти все звезды во Вселенной.
– А если тучи, когда пасмурно?
– Бывает и такое. Но это даже хорошо, потому что я тогда умываюсь и плаваю в дождевых облаках, как в бассейне. Ведь ты умываешься по утрам? Гораздо хуже, когда на мое солнышко нападает луна: она не хочет, чтобы на земле было светло. Великая Тьма и Черный Змей не хотят отступать, поэтому тебе нужно покровительство моего Покровителя, который дает свет и без солнышка. Сильнее Его никого в мире нет.
– У тебя есть Покровитель?
– Да, тот самый Младенец, сказку о Котором я тебе рассказал. Но ведь Он и твой Покровитель, и всех людей, которые хотят любят свет, хотят любить и быть добрыми. Вот, возьми этот солнечный крестик и всегда носи его, и пока он на тебе, тьма тебя не одолеет, – и Солнечный человек протянул солнечный крестик на тонкой золотистой цепочке. Девочка надела и поняла, что никогда с ним не расстанется, а Человек продолжал: – Но если на сердце нападет тоска, ты обратись к нему, к Нашему Покровителю.
– Солнечный человечек, а можно зайти к тебе в гости, хотя бы на минуточку? – вдруг попросила девочка и такими умоляющими глазами посмотрела на Звездочета, что тот не посмел отказать.
– Если только на минуточку.
Солнечный человек взял девочку Олю за руку, ступил на дорожку солнечного луча. Девочка Оля ощутила под ногами мягкое тепло, словно морского теплого песка. И так взявшись за руки они медленно пошли навстречу доброму солнцу.

Уважаемый читатель, мы заметили, что Вы зашли как гость. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.