Всякая наука требует усердия и терпения. Будь то садоводство или огородничество, рыболовство или птицеводство, жонглирование или чародейство, астрофизика или микробиология – всё даётся настойчивостью, усидчивостью и трудом беспрестанным.
Большинство неучей этого не знают и, желая поскорее прослыть людьми учёными, налетают на учёные книги с таким видом, словно собираются верхом на них скакать. Прямиком в волшебный мир науки. Но если поспешность и легкомыслие при освоении азов верховой езды чаще всего оборачиваются, шишками, ушибами да вывихами низинных пальцев, то при небрежном отношении к наукам премудрым, таким как грамота и счёт, вы рискуете вывести их из себя, отчего последствия бывают совершенно непредсказуемыми и даже невероятными. С одним особым случаем выхода премудрых наук из себя долго не могли справиться ни милиция, ни пожарные, ни маляры, ни штукатуры, ни даже маги и волшебники нашего учёного города Б. Просто сказочная катастрофа приключилась не так давно – лет сто тому назад – в нашем чудесном городе по вине одного неуча. Назовём его Ы, потому что на такую букву ни одно имя в мире не начинается, а значит, никто не сочтёт себя обиженным, заподозрив в этой истории намёк на свои недостатки или просчёты.
Итак, неуч Ы решил для начала освоить грамоту.кваря

Правила поведения при встрече с трёхголовым змеем.
Всем давно и твёрдо известно, что сказочники народ необидчивый. Как можно обидеться на собачий лай, если понимаешь собачий язык и, услышав дерзкое «гав-гав-гав», спешишь поскорее записать забавную щенячью дразнилку, а пока записываешь – вся обида мимо проходит.
Так что, обид у сказочников ни на кого нет. А вот огорчения случаются. Чаще всего огорчает нас людское недоверие. С каждым днём всё больше людей не верят сказочникам. Ни взрослые, ни дети, ни даже факиры и кондитеры, которые своими руками могут творить чудеса не хотят верить в сказочные истории и если слушают их, то лишь из уважения или из вежливости, да и то не очень внимательно. Оттого и получается, что большинство людей совершенно не готовы к встрече с трёхголовыми змеями Горынычами. А встречи эти происходят гораздо чаще, чем думают некоторые маловеры – с каждым десятым жителем Земли может произойти такая встреча, ну, если не с каждым десятым, то уж с одиннадцатым – наверняка произойдёт.

камень и цветокВ месте пустынном, безводном, удалённом от путей и дорог, а потому почти необитаемом выходил из земли камень. Огромный валун. Эры полторы выходил, и возвысился основательно. Да оценить его размеры было некому.
Одиночество камень не угнетало, у камней чувство целостности крепче чувства родства. Вода не точила, хотя где-то глубоко под собой он и ощущал её ленивое, но упорное движение. Время вообще не беспокоило, он был одной из точек его отсчёта. Лишь ожиданием, пусть малого, но соизмеримого его размерам внимания тяготился камень. А его-то как раз и не было в этом пустынном, безводном, почти необитаемом месте. Случались только казусы, да недоразумения. Ветер какой-нибудь угорелый, бывало, наткнувшись на него, свиснет то ли удивлённо, то ли досадливо, но уж никак не с восторгом или уважением. Не догонишь, не переспросишь, что он имел в виду под своим «Фи-и-ю-ить!». Туча саранчи пролетала однажды. Полдня трещала, но всё о своём: о еде, о харчах, о жратве. Даже те, что лбы о камень расшибали только и успевали прошкварчать: «Здесь зелень есть?! Где зелень?!!».

В одном тёмном дремучем лесу, на единственной зелёной солнечной полянке жила-поживала маленькая белая козочка. У неё даже рожки ещё не выросли, поэтому она никому не могла причинить боли и вреда, да и не хотела. Не спеша щипала травку, грела бока и спинку на солнышке, пила чистую водицу из ручейка, бегущего по краю полянки, и мечтала вырасти большой и красивой.
Не знала она, бедняжка, что в глубине леса собралась на охоту стая серых волков. Они были злыми, очень голодными и мечтали, клацая зубами, только о еде. Прослышали волки от ворон и сорок про белую козочку и побежали на полянку. Прибежали, огляделись и увидели, что козочка-то совсем маленькая. На всю стаю такой добычи маловато будет.
- Мы самые матёрые, мы основатели стаи, значит, нам и достанется эта еда! – Рявкнули старые волки.
- А мы самые голодные, мы больше всех есть хотим, нам расти надо, значит, еда нам нужнее. Без еды мы не выыыыыыырастем! – Взвыли молодые.
- Зато мы самые сильные и никому не позволим отбирать нашу добычу! – Прорычали средние.
- Неизвестно, кто сильнее! – Взвизгнули тут старые и молодые в один голос.

В одном тёмном дремучем лесу, на единственной зелёной солнечной полянке жила-поживала маленькая белая козочка. У неё даже рожки ещё не выросли, поэтому она никому не могла причинить боли и вреда, да и не хотела. Не спеша щипала травку, грела бока и спинку на солнышке, пила чистую водицу из ручейка, бегущего по краю полянки, и мечтала вырасти большой и красивой.
Не знала она, бедняжка, что в глубине леса собралась на охоту стая серых волков. Они были злыми, очень голодными и мечтали, клацая зубами, только о еде. Прослышали волки от ворон и сорок про белую козочку и побежали на полянку. Прибежали, огляделись и увидели, что козочка-то совсем маленькая. На всю стаю такой добычи маловато будет.
- Мы самые матёрые, мы основатели стаи, значит, нам и достанется эта еда! – Рявкнули старые волки.
- А мы самые голодные, мы больше всех есть хотим, нам расти надо, значит, еда нам нужнее. Без еды мы не выыыыыыырастем! – Взвыли молодые.
- Зато мы самые сильные и никому не позволим отбирать нашу добычу! – Прорычали средние.

Научил я одного скворца говорить. Он этого сам пожелал и брал у меня уроки всё лето. Занятия наши проходили у раскрытого окна. Я сидел на стуле в комнате, а мой ученик – на ветке шиповника в палисаде. Был он птицей вольной, поэтому уроки наши длились столько, сколько ему было нужно.
- Главное, не орать во всё горло, - поучал я его, г говори негромко, но внятно. И говори не то, что легче произнести, а то, что ты думаешь, и то, что ты знаешь. А ещё не бойся переспросить дважды и даже трижды всё, что показалось непонятным.
- Ты тоже не бойся переспрашивать то, что кажется тебе непонятным, - ответил мне вдруг скворец.
Случилось это в конце августа, когда он говорил почти так же внятно, как я, только чуть громче.
- Хорошо, - засмеялся я, полагая, что скворец просто повторил мои слова с целью получше усвоить урок. Мне тогда и в голову не пришло, как скоро я обращусь к своему ученику за объяснениями.

нашествие снеговиковВ лесу снег порошил, сеял, падал, осыпался с прогибающихся под его тяжестью веток, а в поле – летел, кружил, взвивался вихрем. И сквозь него шли, шли и шли снеговики. Шеренга за шеренгой.
У кромки леса, на краю поля стоял человек и не мог понять – за что ему такое наказание? Он поначалу решил, что наткнулся на боевые учения какого-нибудь десантного подразделения. Масштабные учения, большого подразделения, и очень боеспособного. Как нешумно они двигались, эти безмолвные белые воины, как мгновенно и необъяснимо возникали, словно бы из-под земли.
«Ну вот, Ксюша, - мысленно обратился к жене человек, - сходил твой Ванюша за ёлочкой. Когда вернётся, теперь не спрашивай. Пожалуй, встречай Новый год без меня».
Можно было, конечно, попробовать прикинуться своим, внешний вид позволял – снегом Иван Лапушкин был покрыт с головы до пят. Да вот ростом не вышел, и вооружён был лишь пилой-ножовкой в дерматиновом чехольчике.

Небо в наших краях просторное, ни горами, ни лесами не заслоняется. Так что ветрам у нас есть где разгуляться, и они порою налетают со всех сторон сразу, отчего облака и тучи могут прилетать к нам и с севера и с юга одновременно.
Так вот история нынешняя не о небе, и не о ветрах, она о туче грозовой и облаке кучевом. Случилось им встретиться над весёлым детским городком и затеять спор – кто сможет больше привлечь детского внимания. Ради кого, дескать, детвора оставит свои игры и забавы, да позабудет про игрушки.
И принялись они стараться каждая на свой манер. Грозовая туча начала мрачнеть и раздуваться, в надежде заслонить собою солнце и навеять мрак. А кучевое облако вдруг заклубилось озорно, меняя очертания, и стало враз похоже на белого пуделя. И когда дети подняли головы, чтобы узнать, отчего скрылось солнце, они перво-наперво заметили облако похожее на пуделя. И загалдели радостно: «Белый пудель! Пудель! Пудель! Ой, какой беленький!!!».
Туча тут же грозно сверкнула молнией. Но опоздала, потому что облако уже превратилось в белую курицу. «Ко-ко-ко-ко-ко! Куд-куд-куд-куд-куд-кудах!» - тут же принялись изображать кур и дети.
Тогда туча, закрыв собою всю свою северную половину неба, громыхнуло громом так, что флюгеры на башенках детского городка испуганно вздрогнули и завертелись, жалобно звеня.

в каждой куПесок продавали в среду. Огромный самосвал целый день возил его по Загородной улице, и поначалу он, вроде бы, никому не был нужен. Но потом нашёлся один запасливый человек, который так и сказал:
- Возьму-ка я этот песок про запас. Вдруг когда и пригодится. Сваливайте его вот здесь, у забора.
Самосвал свалил песок одной большой кучей. Водитель самосвала взял деньги и уехал покупать бензин, или другую какую-нибудь жидкость необходимую для укрепления дружбы между людьми и механизмами. Запасливый человек ушёл и надолго, то ли делать новые запасы, то ли учитывать старые. А песок остался лежать у забора.
Иногда лежать бывает интересно, например, в засаде. Иногда полезно – если отдыхаешь. Но быть сваленным про запас – скучно и обидно. Каждая песчинка ощутила это всеми своими микроскопическими гранями, и решили они на свой страх и риск расползаться кто куда, в поисках приключений, или ещё чего-нибудь интересного.че песка скрывается замок... если вы ребёнок

С виду все так естественно и буднично произошло , что и рассказывать особенно нечего, смотреть не на что.
Небольшой зал в одноэтажном здании беднеющей фабрики деревянных игрушек . Посредине щупленькая елочка метра три высотой. Украшения ее тяготят, чересчур крупные лампы гирлянд – обжигают . Детей мало , совсем мало, и одеты они как-то не празднично, - почти все в резиновых сапогах, в валенках с галошами.. Молчат , смотрят недоверчиво, держатся врозь.
Актриса , не в силах видеть всего этого, прикрывает дверь комнатушки , приспособленной под гримерную и говорит тихо:
- Это издевательство.
- Нет ,- возражает администратор театра, - это обстоятельства.
Просто сложились издевательски. Организация опоздала с перечислением и мы все перепланировали, а теперь деньги поступили и договор вновь в силе. Надо работать . Вот костюм, вот борода.
- А может быть обойдемся без Деда Мороза? – в пятый раз предлагает актриса, теребя рукавички Снегурочки.

Трудно отыскать в домашнем хозяйстве вещь более прирученную и неприхотливую, чем веник. Он самую пыльную работу считает делом достойным и в темном углу стоит без обид, справедливо полагая угол этот не местом наказания, а зоной отдыха. Последний веник нам с хозяйкой без единого упрёка лет сто служил - по сказочному летоисчислению - и ни разу не подвёл в нелегком деле наведения чистоты и порядка. Я в честь него даже загадку придумал:

«Рыжий дядька в дом войдет –
Бородою пол метёт!»
Кто таков?!

И не все её с первого раза могли отгадать. Венику это льстило, дескать, дядька с виду я простой, да не без особинки. Да и не без характера был, то в разгар генеральной уборки за штору спрячется, то котят припугнёт, выкатив из-под дивана карандаш или швейную катушку, которую котята же туда и закатили.

Прежде на Мышиной поляне многие вещи могли считаться упавшими с неба. Сухие листья, например, снег, дождь, или белая панама в синюю крапинку. Да только однажды всё это оказалось невинными заблуждениями. Однажды – в тот самый миг, когда средь бела дня, в исключительно ясную погоду, в самый центр Мышиной полянки свалился сверху желтый мышонок. С тихим шелестом примялись под ним стебли спорыша и листок подорожника. Никто даже испугаться толком не успел, лишь пара кузнечиков отскочили с треском в разные стороны, да пригревшаяся на солнышке ящерица, нервно дернув хвостом, просвистела:
- Смотри, куда падаешь!
- Кто упал?! Откуда? Не мой ли?! – заволновалась у ближайшей норки многодетная мышиная мамочка.
- Кто-то. Сверху. Но не твой, - тут же отозвалась её соседка, добавив облегчённо, - да и не мой.
- Да и вообще не наш, - тут же высунулась третья мама-мышь, - не здешний вроде бы…

У каждой феи есть секрет, который ни от кого, кроме неё самой узнать невозможно. Это касается её дара творить чудеса – как она его получила, и что отдала взамен. Впрочем, если фея вдруг надолго исчезает, а платья её при этом оказываются в ломбарде, то всегда найдётся человек, которому повезёт раскрыть столь загадочное явление. Чаще всего им оказывается хозяин ломбарда, но в истории с двумя платьями доброй феи повезло одному сказочнику, если честно - мне. А ещё двум девочкам, Соне и Насте, которые поинтересовались: «Откуда и как в музей Театра кукол попал наряд настоящей феи?», и нашли время выслушать до конца мой рассказ.

все мы мыши, когда не люди.Родились Шер и Юр далеко друг от друга. Так там и жили.
Шер в высоком терему.
Юр в глубоких закромах.
По ночам шуршали лапками, крылами, юркали в норы и щели. Хозяйничали в подвалах, на чердаках. Озорничали меж крон деревьев и стволов кустарников. Кормились, веселились, болтали друг о друге .
Шеры говорили о юрах разное, но всё больше глупости. Неразумны, мол, все эти юры, летать не умеют, в норках юркают, а норы эти сами же а роют. Едят всякую всячину, которая из земли растёт, или по земле ползает.
Юры рассказывали о Шерах всякое, но всё больше нелепости. Глуповаты, дескать все эти Шеры, живут-шуршат по чердакам да верхотурам, каких построить сами не умеют. Закромов не запасают, едят лишь то, что с неба свалится.