Гулял заяц Коська по лесу и очки нашел. Большие, с розовыми стеклами. Их одна девочка потеряла, когда землянику собирала.
Надел заяц Коська очки и очень удивился - все кругом сразу розовым стало: и дорога, и вода, и облако в небе. "Наверное, это волшебные очки, - подумал он. - Таких ни у кого в лесу нет. Теперь все меня бояться должны".
Сдвинул он кепку козырьком назад, голову повыше поднял, дальше пошел. А навстречу ему - лиса Лариска. Глянула она и даже присела от удивления - что это за новый зверь такой объявился? По виду он на зайца Коську похож, а глаза большие, как колеса. И не боится он лисы Лариски, прямо навстречу идет.
Отползла она в сторонку, из-за кустика выглядывает - мало ли, думает, что случиться может. А заяц Коська подошел совсем близко, сел на пенек и засмеялся:
- Здравствуй, лиса Лариска! Что это у тебя хвост дрожит? Испугалась, что ли? Не узнала меня?
- Да не признаю что-то, - вежливо сказала лиса Лариска. - Вроде вы не из наших лесов.

Жил в нашем Брянском лесу заяц Коська - шкурка серая, уши длинные, глаза черные и все по сторонам косит. Потому что был Коська совсем молодым зайцем и все разузнать старался - кто, да что, да зачем. Целый день бегал он по лесам и лугам, всем своими вопросами надоедал. Мама-зайчиха беспокоится, на обед зовет, а его нету и нету, ищет чего-то где-то.
Нашел однажды заяц Коська Родничок - небольшая ямка под ракитой, а из нее вода льется, журчит. Долго смотрел Коська, думал - что бы это такое могло быть? А потом говорит:
- Слушай, давай знакомиться. Ты кто?
- Я Родничок,- сказал Родничок.
- А я - заяц Коська.

Встал еж Кирюха, позавтракал, пол в доме подмел, гулять собрался. А небо тучами заволокло, пасмурно стало. "Дождь может пойти", - решил еж Кирюха и остался дома.
Сидит, скучает. Думает: "Кто мне в лесу настоящий друг, кто враг? Проверить бы всех сразу. А как проверишь?" Думал, думал, даже голова побаливать стала. Но придумал: "Скажу, что заболел я, погляжу, что из этого будет".
Сказано - сделано: лег еж Кирюха, одеяло из травы натянул, только нос и глаза видны. Лежит и охает:
"Ох, заболел я! Ох, заболел я!" И пошла по лесу весть, полетела - еж Кирюха сильно заболел, помереть может. Синица услышала, белке Ленке рассказала, белка - зайцу Коське. Все узнали. Первой белка Ленка прибежала:
- Здравствуй, еж Кирюха! Заболел ты, что ли?
- Ох, ох, ох! - застонал еж Кирюха. - Живот болит, в голове стучит, кости ломит, в боку колет!

Давно в лесу дождя не было. Все жара и жара. День жара, два жара, неделю. На заячьем огороде капуста сохнуть стала. Вот и говорит мама-зайчиха:
- Возьми ты, Коська, ведро и полей грядки. А то не будет у нас капусты.
Заяц Коська очень любил капусту и хотел, чтобы она выросла высокой-высокой, вкусной-вкусной. Взял он ведро, повесил его на левую лапу, правой размахивает на ходу и песню поет:

Если дождик не идет -
Бом, бом! -
То капуста не растет -
Бом, бом!
Чтоб капусте воду дать -
Бом, бом! -
Надо грядки поливать -
Бом, бом!

Узнал однажды заяц Коська, что лиса Лариска его съесть собирается. Это она белке Ленке призналась: "Тебя, белка Ленка, мне не достать, ты по деревьям прыгаешь. А зайца Коську я обязательно съем, он по земле ходит".
Сначала испугался заяц Коська, три дня дома сидел и от страха дрожал. А потом подумал: "Я умный заяц, скоро до трех считать выучусь. Поймаю-ка я сам лису Лариску!"
А как ее поймать?
Думал, думал заяц Коська и придумал: выследит он лису, узнает, по какой дороге она на охоту ходит, и выроет там яму. Но сначала он с ежом Кирюхой посоветовался.
- Хи-хи! - потер лапку о лапку еж Кирюха. - Хорошо ты придумал, так ей, лисе Лариске, и надо! Только ямку глубокую рой, понял?
- Понял, - сказал заяц Коська. - А чем копать?

Узнала лиса Лариска, что медведь Потап мед добывает, что мед сладкий-пресладкий и от простуды лечит. Захотелось ей и самой меда попробовать. А где взять? И решила она больной прикинуться, медведя Потапа разжалобить, чтобы он ей меду дал.
И вот идет она - и чихает, сидит - и чихает, лежит - и чихает. Только и слышно - апчхи, апчхи! И когда по лесу пошли разговоры, что лиса Лариска заболела, побежала она к медведю Потапу и, словно ничего не замечая, прямо ему в бок носом ткнулась - он на пне сидел, из пятки занозу вытаскивал.
- Ты что это, лиса Лариска, глаза потеряла? - заворчал медведь Потап. - Тычешься носом куда попало.
- Да заболела я! - захныкала лиса Лариска. - За перепелкой погналась, в лесную речку свалилась. Промокла, прозябла, простудилась.
- Простудилась - лежи.
- Так лежа и помереть можно, лечиться надо. Вот и помог бы ты мне, медведь Потап. Говорят, что мед от простуды есть полезно.
- Нету у меня сейчас меду. Последний вчера съел.

Думал, думал заяц Коська - куда бы ему сходить? На речке был, сома Самсона видел, у озера был, с белкой Ленкой поговорил, под большой сосной был, с ежом Кирюхой спорил - что лучше, капуста или грибы? И надумал он - пойду-ка я около деревни погуляю, может, козленка Кузю встречу, если его собаки не съели.
Но козленка Кузю мать в сарай заперла в наказание: он утром в огород забрался и своими копытцами много огурцов попортил. Вот и не пустили его гулять. Так и не увидел его заяц Коська. Но зато нашел он поломанный велосипед, который ребята под горкой бросили.
Потащил он велосипед к себе в лес. Где на спине, где волоком, где как. Устал, потом обливался, но не бросил, и сразу к медведю Потапу пошел, попросил:
- Почини мне, медведь Потап, велосипед. Ты все умеешь!
- Ум-ум-ум, - прохмыкал добродушно медведь, - уметь каждый может, если работу любит. А ты где его взял?
- Под горкой в ямке нашел.

Дождь в лесу пошел.
День идет, два, неделю. Все вокруг намокло - деревья, трава, земля. В ложбинах ручьи, в низинах лужи. Зайцы еще при хорошей погоде себе капусты натаскали, закусывают, листьями похрустывают, друг другу сказки рассказывают. Еж Кирюха в кладовую сходит, пожует ягод, которые раньше насобирал, и опять спит, похрапывает, во сне зайца Коську видит.
Только у лисы Лариски и волка Бакулы есть нечего, никаких запасов нет. А во время дождя охота плохая, каждый у себя дома сидит, двери на запоре. И хочется есть - и есть нечего.
Пришлепала по лужам лиса Лариска к волку Бакуле. Зонт у нее с дырками, по кустам порвала; мокрая вся, даже пушистый хвост висит, как тряпка.
- Ох, волк Бакула! - захныкала лиса Лариска. - Ох, есть хочется, а есть нечего. Помру я от голода. Хоть бы ты мне косточку какую дал.
- Нет у меня никаких косточек, - мрачно буркнул волк Бакула. - Видишь, как ремень на животе затянул? Дырок не хватает, новые колоть собираюсь.

Когда лиса Лариска только подрастала, она не знала еще, кто в лесу как бегает. Идет она однажды, а с елки шишка - стук ее по спине. Подняла она голову и видит: на елке белка Ленка бегает, смеется:
- Цок-цок, мой домик высок. Цок-цок, мой домик высок!
- Это ты, белка Ленка, в меня шишками кидаешься? - спросила лиса Лариска.
- Я.
- А зачем ты, белка Ленка, кидаешься?
- А так, - сказала белка. - Скучно мне.
- А я вот возьму тебя и съем.
- Не съешь.
- Нет, съем.
- Ну, попробуй.

Устроили туристы привал на берегу речки. Пообедали, покупались, потом грецкие орехи кто-то стал есть. И один такой попался, что никак его не разгрызть. Бросили его в траву - ну его, и орех-то небольшой, а еще зубы поломаешь.
Когда туристы ушли, белка Ленка прибежала, с дерева спустилась - не оставлено ли чего, не позабыто ли? И нашла грецкий орех. "Ох, должно быть, вкусный! - подумала белка Ленка. - У нас в лесу такие и не растут".
Схватила она орех, убежала на елку, чтобы сразу и съесть его. А раскусить не может. То за одну щеку перекатит, то за другую, и так пробует, и этак - ничего не выходит.
"Ну и орех, - думает белка Ленка. - Как железный. Но зато, наверное, и сладкий внутри! Что же мне делать? Побегу к барсуку Пахому, у него зубы большие, крепкие".
Прибежала она к барсуку. А его дом в земле, комнат и коридоров много, и всюду темно. Еле нашла белка Ленка барсука: он от жары спасался, в чулане сидел.

Встал утром заяц Коська, промыл глаза росой, смотрит - погода хорошая. Солнышко светит, тепло, ветерок обдувает, на цветах пчелы жужжат, мед собирают. "Пойду-ка я погуляю, - решил Коська. - К ежу Кирюхе зайду, давно его не видел".
Идет заяц Коська, слышит - птицы поют. И самому петь захотелось. Да вот беда - ни одной песни вспомнить не может, плохо учил. Пришлось самому сочинять:

А я по лесу иду
У деревьев на виду,
А я по лесу иду,
Может, что-нибудь найду!

Идет, поет, даже под ноги не смотрит - так песне своей радуется. И нечаянно на жука наступил. Жук его за лапу ущипнул, ругаться стал:

Осень в лес пришла. Зелеными остались только сосны и елки, другие деревья стали делаться желтыми, рыжими, красными. Но больше всего, конечно, желтыми. И листья с них полетели - плывет по воздуху листок, падает в траву, шелестит - шшу-шшу-шшурх! Ветер холодный между деревьями шумит - чшу-чшу-чшух!
Обрадовалась лиса Лариска. "Вот как хорошо все выходит, - думает она, - желтые да рыжие листья на мою шкуру похожи. Наметет их ворохами по канавам, спрячусь я туда и подстерегу зайца Коську. Он-то меня среди желтых и рыжих листьев не заметит, а я его ам - и съем!"
А заяц Коська первый год на свете жил, осени еще не видел. И очень боязно ему было - ночью спать не может. Шум кругом стоит, шелест, а ему кажется - подползает кто-то, съесть его собирается. Смотрит он, смотрит в темноту, глаза лапами продирает, а все ничего не видать.

Пошла лиса Лариска волка Бакулу проведать, о том о сем поговорить. А волк Бакула мрачный сидит, ободранную щеку лапой держит. Удивилась лиса Лариска, спрашивает:
- Что это у тебя, волк Бакула, зубы, что ли, болят?
- Не зубы, а вся челюсть, - говорит волк Бакула. - Лося Филю хотел поймать на ужин, а он мне копытом чуть голову не сшиб. Полетел я кувырком в болото, вместо лосятины тины нахлебался.
Заахала лиса Лариска, заохала, просит в подробностях рассказать, как все было, чтобы потом по всему лесу разнести. А у волка Бакулы и разговаривать охоты нет.
- Иди, иди отсюда, лиса Лариска, - говорит он. - У меня язык еле ворочается. И никому не рассказывай, что меня лось Филя поколотил, смеяться будут.

Проснулся утром заяц Коська, смотрит - что такое случилось? Луг - белый, берег речки - белый, поляна - белая, на ветках елки что-то белое висит. И в воздухе белые мухи летают. Поглядел на себя - и у него шкурка белая, только кончики ушей черными остались. Пока он, спасаясь от лисы Лариски, в поле на меже лежал, старая шерсть у него повылезла, а белая выросла.
"Ага, - подумал заяц Коська, - это зима пришла. Ну, теперь лиса Лариска будет издалека видна, а меня от сугроба не отличишь, я ведь белый на белом. Пойду-ка я возьму лыжи, которые медведь Потап подарил, по лесу побегаю".
Достал заяц Коська лыжи, протер их, ремни приладил, палки взял. Ну, думает, ничего тут хитрого нет, съеду-ка я для начала с небольшой горки, а потом пойду побольше искать. Пригнулся он, воздуха побольше набрал, палками оттолкнулся и - шлеп в снег! А тут как раз белка Ленка поблизости оказалась.
- Цок-цок! - сказала белка Ленка. - Что это ты, заяц Коська, через голову кувыркаешься? В цирк, что ли, поступать решил?
- Да нет, белка Ленка, это я физкультурой и спортом занимаюсь, на лыжах ходить учусь.